«Возможно, что в душе Спаситель испытывал нечто подобное. Он знал, что вот-вот будет предан самой мучительной смерти. Как человек, Он имел чувствительную и ранимую натуру, которая сжималась от мысли о подобной смерти. Будучи человеком, Он нес на Себе тяжелое бремя скорбей и умолял Бога пронести эту чашу мимо Него и позволить совершить дело искупления не столь ужасающим способом. Однако это было бы невозможно… но даже если молитва страдающего праведника и не отвечена напрямую, тем не менее, эта молитва благоугодна Богу, и результат подобного испытания того стоит».

Мы считаем, что все сказанное здесь весьма объективно отражает мнение большинства относительно молитвы в Гефсиманском саду. Слова о человеческой природе Спасителя повторяются дважды с тем, чтобы смягчить мысль об очевидном уклонении от смерти, которое здесь подразумевается. Однако мы не можем принять слабую человеческую природу за оправдание для Сына Божьего, с какой бы любовью и состраданием оно ни подавалось.

Для начала давайте рассмотрим место в послании Евреям, в котором этот факт описывается. Павел выступает с призывом: «будем стремиться к совершенству», и альтернатива у этого призыва ужасная – «отступление к погибели». И выходит, что, как бы мы ни пытались смягчить обвинение, картина, которую нарисовал нам Альберт Барнс, означает, грубо говоря, что Спаситель «отступил» - хотя бы и временно. Однако в результате произошедшего в Гефсиманском саду Он был «усовершен». Если бы общепринятая точка зрения была справедлива, было бы разумным со стороны Павла заводить разговор о совершенстве?

(1)    Христос, ваш Спаситель, ваш Начальник, временно отступил.

(2)    Вы, Его подражатели, не должны отступать.

С аргументацией здесь явно что-то не то. Если Евр.10 чему-то и учит, то только тому, что Христос прекрасно знал, на что шел, приняв служение Одного Посредника. Положив конец всем теням - жертвам и приношениям, приносимым по закону, Он сказал: «[Ты] тело уготовил Мне», и тело это было предназначено для приношения (Евр.10:5,10). Евреи должны были воззреть на Иисуса, Начальника и Совершителя веры, «Который вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление» (Евр.12:2). Если Евр.5:7 понимать так, что Спаситель молился о том, чтобы избежать мучительной смерти, которая ожидала Его на кресте, то это явно не согласуется с Ин.12:27-28:

«Теперь душа Моя смущена, и что Мне сказать? [Сказать ли Мне:] Отче, спаси Меня от часа сего; но ради этого Я пришел, на час сей. [Скажу:] Отче, прославь Твое имя».

И как это мнимое отступление в Гефсиманском саду согласуется со словами Ин.10:17-18?

«Потому любит Меня Отец, что Я полагаю душу Мою, чтобы снова принять ее. Никто не брал ее от Меня, но Я полагаю ее Сам. Власть имею положить ее, и власть имею снова принять ее. Эту заповедь Я получил от Отца Моего».

Глава 17 Евангелия от Иоанна предваряет события в Гефсиманском саду. В этой важной главе Спаситель делает как бы обзор всего, что Он сделал за время Своего земного служения, говоря:

«Пришел час… Я Тебя прославил на земле, совершив дело, которое Ты дал Мне сотворить» (Ин.17:1,4).

«Сказав это, Иисус вышел с учениками Своими на ту сторону потока Кедрона, где был сад» (Ин.18:1).

Кто поверит в то, что столь твердая уверенность, явленная в 17 главе, сменится в следующей 18 главе минутной слабостью? Спаситель прекрасно осознавал, что Его ожидало в конце пути:

«Надлежит Ему идти в Иерусалим и многое претерпеть от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убитым, и в третий день восстать» (Мф.16:21).

Он знал все, что было написано о Его распятии и смерти в пророчествах:

«Вот, мы восходим в Иерусалим, и свершится все написанное чрез пророков о Сыне Человеческом: ибо Он будет предан язычникам и подвергнется поруганию и оскорблению и оплеванию, и, по бичевании, убьют Его, и в день третий Он воскреснет» (Лк.18:31-33).

Версия о том, что страх Голгофы овладел Спасителем именно в Гефсиманском саду, противоречила бы всему, что о Нем написано. Он знал даже о том факте, что Он будет оплеван. И когда они шли за этим в Иерусалим, то, естественно, мы читаем, что ученики были поражены и напуганы, однако Спаситель укрепил их, сказав, что давно уже знает все, что Ему предстоит испытать (Мк.10:32-34).

Давайте вернемся к пятой главе послания Евреям и еще раз прочтем наш отрывок. Дочитаем седьмой стих до конца и отметим: что бы Он ни говорил в той молитве, Он был услышан. «Услышать» молитву зачастую подразумевает «ответить» на нее.

«Мы знаем, что грешников Бог не слушает» (Ин.9:31).

Это ни в коей мере не означает, что Бог не может услышать то, что говорит грешник; это означает, что Он не слышит его с одобрением или признанием. «Я знал, что Ты всегда Меня слышишь» (Ин.11:42), - сказал Спаситель. Поэтому, о чем бы ни просил Христос в Гефсиманском саду, Его прошение было одобрено, услышано и отвечено. Более того, мы узнаем, что Христос был услышан «за Свое благоговение», или «за Свое усердие, или благочестие», как гласит примечание на полях в Авторизированной версии. Такую поправку сделать необходимо. В Авторизированной версии Библии создается впечатление, что молитва Спасителя была от «страха», который Он испытывал, но вот «благочестие» указывает на совершенно обратное. Слово eulabeia встречается в Евр.12:28:

«Да служим благоугодно Богу с благоговением и страхом (благочестием)».

Не только такое служение является «благоугодным», но благочестию вторит слово «благоговение». Следовательно, о чем бы Спаситель ни просил, Он был услышан, и услышан за Свое благочестие. Суть Его прошения наглядно отразилась в характеристике, данной Слышащему и Отвечающему на Его молитву. Он молился «Могущему спасти Его от смерти и был услышан за свое благочестие». Однако здесь нам могут возразить. Мол, Христос не избежал смерти, но умер на кресте, а стало быть, спасен не был. В этом-то и кроется корень всех ошибочных истолкований и искаженных представлений о нашем благословенном Господе. Физическое изнеможение, могущее привести к смерти и угрожавшее Ему в Гефсиманском саду, – вот то, чего Он страшился. Кровавый пот является симптомом, который свидетельствует о сильной агонии и совершеннейшем изнурении, и случись у Него тогда приступ со смертельным исходом, дьявол одержал бы победу! Вспомним, какое ударение делается на слове «немощь», когда речь заходит о том часе. Написано, что «распят Он был в немощи» (2Кор.13:4), и Павел мог сказать: «и мы немощны в Нем» или: «сила Моя в немощи совершается» (2Кор.12:9), используя то же самое слово teleioo, которое применяется в отношении Самого Господа (Евр.2:10, 5:9). Страдающий Христос обращался к Своим ученикам, говоря: «Так ли не смогли вы один час пободрствовать со Мною? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть вам в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (Мф.26:40,41).

Чей дух бодр? Чья плоть немощна? Большинство считает, что эти слова были сказаны в адрес учеников. Но нет, Он говорил о Себе Самом и Своей физической немощи в момент агонии. Об этой физической немощи свидетельствует тот факт, что грубым солдатам, не выказывавшим никаких признаков человеческой доброты, все же пришлось переложить крест Спасителя на плечи Киринеянина, по имени Симона (Мф.27:32). К тому же смерть через распятие была медленной смертью, длящейся четыре, пять, а порой и шесть дней, и потому Пилат удивился и долго не мог поверить, что Христос умер так быстро, и призвал сотника, чтобы удостовериться в этом (Мк.15:44). Спаситель и в самом деле был распят в немощи. Дух Его был бодр всегда и неизменно, немощной же была плоть, причем плоть в физическом, а не в каком-либо моральном аспекте.

Выдвигалось предположение о том, что крестная смерть и была той «чашей», которую Спаситель умолял пронести мимо Него. Оно совершенно нелепо и противоречит смыслу всей жизни Христа. «Чаша» подразумевала вероятность того, что воля Отца могла быть совсем иной и что Христос мог умереть в том саду, так и не достигнув креста. Если бы дело всей Его жизни должно было закончиться таким явным провалом, то Он, будучи совершенным Служителем и послушным Сыном, склонился бы перед волей Отца. И чуть раньше Он так и сделал. Когда стало очевидным, что Израиль отверг Его вместо того, чтобы принять, Он сказал: «да, Отче, ибо так было благоугодно Тебе» и призвал всех труждающихся и обремененных взять на себя Его иго и научиться от Него, ибо Он говорил: «Я кроток и смирен сердцем». Можно получить некоторое подтверждение этому, рассмотрев параллельные части структуры Евангелия от Матфея:

Евангелие от Матфея

А 1:1 – 3:1 От Рождения до начала служения Иоанна Крестителя

                   «Родившийся Царь Иудейский»

         В 4:1-16 Трехкратное искушение Царя. Победа.

         …       …       …

         В 26:36-44 Трехкратная агония Царя-Священника. Победа.

А 27-28 От крещения страданиями до Возрождения в Воскресении

                   Служение тех, которые должны крестить все народы

                   «Это Иисус, Царь Иудейский»

Мы не приводим эту структуру полностью, однако искушение в пустыне и борение в саду в точности согласуются друг с другом. Осмелится ли кто-нибудь предположить, что слово «победа» заменимо на временную нерешительность, отступление или какую-либо другую унизительную формулировку? Христос, несомненно, восторжествовал над всеми нападками дьявола в саду, так же как восторжествовал над искусителем в пустыне. Слово agonia, «агония, борение», так тесно связанное с этой страшной сценой в саду, дает нам слово «поприще» в Евр.12:1, которому соответствует греческое слово agon. Вслед за беспрецедентным списком скорбей и свидетельством о терпении (Евр.11:33-38), в котором нет и намека на какое-либо отступление, идет увещевание «воззреть на Начальника и Совершителя веры, Иисуса». Там нет и намека на то, что Он хотя бы на миг отступил – наоборот, «вместо предлежавшей Ему радости претерпел крест, пренебрегши посрамление», а потом следует такое наставление:

«Подумайте о Претерпевшем от грешников такое Себе противоборство, чтобы не обессилеть вам, изнемогая в душах ваших» (Евр.12:3).

И к нему не менее содержательные слова:

«Вы еще не до крови сопротивлялись, подвизаясь против греха» (Евр.12:4).

Три отрывка из послания Евреям связаны между собой:

«Ибо подобало Ему, чтобы Он… Начальника (archegos) их спасения СОВЕРШИЛ (teleioo) ЧРЕЗ СТРАДАНИЯ» (Евр.2:10).

«Хотя и Сын, страданиями научился послушанию, и, УСОВЕРШЕННЫЙ (teleioo), стал для всех послушных Ему виновником спасения вечного» (Евр.5:8-9).

«Взирая на Начальника(archegos) и СОВЕРШИТЕЛЯ (teleiotes) веры, Иисуса» (Евр.12:2).

Сама суть этих слов, переведенных как «совершить» или «совершенный», предполагает движение к конечной цели (telos), «забывая то, что позади». Можно ли поверить в то, чтобы Павел мог сказать «я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью», а его Господь, пусть даже на какой-то момент, счел бы за труд произнести эти слова в Гефсиманском саду? Как же тогда Он был Начальником и Совершителем? И почему тогда говорится, что Он научился послушанию? Как в таком случае можно упрекать Его подражателей за отступление? (Евр.10:38-39) Петр в свое время отступил, да и другие ученики оставили своего Господа, но пророк из глубины веков говорит:

«Господь Бог открыл Мне ухо, и Я НЕ воспротивился, НЕ отступил назад… поэтому Я держу лицо Мое, КАК КРЕМЕНЬ, и знаю, что не останусь в стыде» (Ис.50:5-7).

«Чашу, которую дал Мне Отец, неужели Я не стану пить ее?» (Ин.18:11)

В Мф.16, когда Петр, не владея собой в любви к Спасителю, сказал: «Бог милостив к Тебе, Господи! Не будет этого с Тобой», Христос возбранил ему как орудию в руках сатаны (Мф.16:22-23). В Мф.26 Петр говорил: «хотя бы надлежало мне вместе с Тобою умереть, не отрекусь от Тебя» (Мф.26:35), хотя мы-то прекрасно знаем, что он трижды откажется от Господа, прежде чем настанет утро. Но поверим ли мы, что Петр, продемонстрировавший в ту ночь, насколько слаба его вера, мог в ту же ночь наблюдать воочию минутное отступление своего Господа? Мы убеждены, что ни один читатель даже не попытается искать для Господа извинения, но, вопреки всему, будет отстаивать мысль, что в час Его физической немощи, когда пот капал с Него, как капли крови, Он все-таки молился, чтобы Бог сохранил Ему жизнь и позволил завершить дело, ради которого Он пришел на землю; чтобы Он был спасен от смерти, угрожавшей Ему в саду. Укрепленный ангелом с неба, Он был услышан «за Свое благочестие», в конечном счете Духом вечным принеся Себя Богу, оставаясь всегда, на протяжении всего горького опыта Своего земного служения, «святым, непричастным злу, непорочным» и угодным перед очами Пославшего Его.