Позор неприятия
Слова, “а не знал, что Господь отступил от него” (Суд 16,20), являются самой глубокой духовной трагедией. Может быть Господь Иисус думал об этом, когда говорил, как отвергнутые не будут знать, в который час Он найдет на них (Откр 3,3). Так что Самсону заранее пришлось пережить то, с чем еще предстоит встретиться беззаконным на суде. Он был посажен молоть в узах - образ, которым позже, в основном, обозначали неверных (Ис 42,7; 61,1; 1Пет 3,19). Таким образом, он был предан сатане, чтобы научиться (1Тим 1,20), чтобы его наказало его собственное нечестие (Иер 2,19). И это-то, наконец-то, привело его в себя. То, что пришлось пережить ему, было образом того, что должен был пережить любимый им заблудший Израиль. Оставление Яхве Своего народа образно показано остриженными волосами в Иер 7,29 - очевидное напоминании о позоре Самсона. Как Филистимляне праздновали победу над Самсоном, восхваляя своих богов, так многими годами позже, праздновал и Вавилон, когда Седекии, как и Самсону, были выколоты глаза.
Описание позора последней битвы Самсона милостиво опущено в Писаниях. То, о чем написано в Суд 16,19-21, как кажется, немного выпадает из последовательности событий. Кажется, что Далида разбудила Самсона, и он подумал выйти и, как прежде, поразить Филистимлян, которые, в чем он был уверен, уже ожидали его. Однако Далида начала, как и прежде, поддразнивать его, пока он был еще шутливо связан, однако на этот раз он “начал смиряться” (Суд 16,19; церковнославянский). Далида духовно смирила его. После чего и позвала Филистимлян. Он был бессилен, он был смирен женщиной, а потому они без труда могли одолеть его. Кстати, то, что она оказалась сильнее его и физически, когда Дух Господень отступил он него, говорит о том, что сам по себе Самсон не был сильным человеком. Ему, должно быть, на всю оставшуюся жизнь запомнилось, как его одолевала в любовных играх заблудшая женщина. И он, сильный Израилев, был побежден такой ничтожной женщиной! Его смирение было образом смирения всего Израиля: “Притеснители народа Моего - дети, и женщины господствуют над ним” (Ис 3,12). Очень может быть, что Петр думал о Самсоне, когда писал: “они уловляют в плотские похоти и разврат... будучи сами рабы тления; ибо, кто кем побежден, тот тому и раб... Ибо если, избегнув скверн мира... опять запутываются в них и побеждаются ими...” (2Пет 2,18-20). Самсон сначала был побежден духовно, а потому потом был побежден и связан буквально.

Без глаз в Газе
Пророчество Иисуса Навина о том, что если кто женится на женщине из окружающих Израиль народов, то она станет для него “петлею и сетью, бичом для ребр... и терном для глаз ваших” (Нав 23,12,13), полностью исполнилось на Самсоне и его отношениях с Далидой. И это настолько явно, что Самсон должен был сознавать это, особенно, когда советовал ей связать его новыми веревками. Иисус Навин произнес эти слова не так уж и давно, а потому Самсону они должны были быть хорошо известны. Однако таков уж был Самсон и в таком мраке он находился. В нем одновременно уживались и любовные игры с Далидой и слова, сказанные Иисусом Навином. Иисус Навин говорил, что такие женщины станут для них петлей и сетью, если вступить с ними в родство. Самсон не женился на ней. Возможно, что Далида была отступницей, была блудницей из рода Израильского, а потому Самсон хотел своим поведением показать, что он всего лишь немного забавляется с ней, ничуть не нарушая духа слов Иисуса Навина. К тому же, всякий раз, когда он разрывал то, чем связывала его Далида и выходил поражать Филистимлян, то всякий раз он чувствовал, что все находится под его духовным контролем. Ту же самую ошибку совершал и Соломон, ибо и он брал чужестранных женщин, а как о том написано в Писаниях, “из тех народов, о которых Господь сказал сынам Израилевым: "не входите к ним, и они пусть не входят к вам, чтобы они не склонили сердца вашего к своим богам"... и развратили жены его сердце его” (3Цар 11,1-3). Суть в том, что Соломон, когда брал их себе в жены, думал, что он хорошо знает все, о чем говорится в законе, а потому кого-кого, а его-то они не смогут склонить к своим богам. И ошибся. И, как кажется, Соломон понимал это, когда писал в Екклесиасте, что он совершил ту же самую ошибку, что и Самсон: “и нашел я, что горче смерти женщина (т.е. лучше умереть, чем оказаться в таком положении), потому что она - сеть, и сердце ее - силки, руки ее - оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею” (Еккл 7,26). Уверен, что именно так думал Самсон в те несколько недель, которые он провел в Газе с выколотыми глазами - лучше умереть, чем попасть в сеть язычницы. Он позволил ей поймать себя, при этом зная о словах Иисуса Навина, думая, что в любой момент может освободиться от отношений с ней. Однако, в конце концов, он не смог. Любой грех совершается на базе привычки. Единственный способ не грешить - полностью порвать с ней. И об этом говорил Господь, когда советовал вырвать духовно соблазняющий тебя глаз. И в этом Он намекал на Самсона, глаза которого были выколоты (Суд 16,21). Либо мы это делаем сами, любо за нас это будет сделано нашим Господом, Который, так или иначе, но все равно одержит победу над грехом в нашей плоти. И тут либо мы будем в этом помогать Ему, либо, по своей глупости, мешать, и тогда Он сделает это против нашей воли, погубив вместе с грехом и нас. С такой логикой можно пожертвовать всем, что угодно. Однако есть кое-что, что сильнее логики, ибо, если мы действительно по-настоящему любим Господа Бога и Сына Его, тогда мы отдадим Ему всё и будем служить Ему просто так. В таком случае никакие логические заключения просто не нужны.

11Смерть Самсона (Суд 16,23-30)
При чтении всего, что написано о Самсоне, замечаешь постепенное возрастание в нем смирения и духовности. Слова, “подведи меня, чтобы ощупать мне столбы... и прислониться к ним” (Суд 16,26), сказаны на удивление вежливо и смиренно, чего не было заметно в ранее записанных произнесенных им словах. И к этому он пришел в процессе покаяния, достигнув под конец своей жизни пика духовности. 
Он был смирен Далидой, и все же, благодаря вере, укрепился от своей немощи (Евр 11,34). Павел, Иов, Иаков, Моисей да и Сам Господь достигали верха своей духовности также лишь под конец жизни. Подобно Павлу и распятому злодею, Самсон только в самом конце, наконец-то, понял реальность грядущего суда, а потому и молил, “вспомни меня...” (Суд 16,28), тем самым подразумевая чтобы Бог вспомнил его и простил в судный день, как о том же сказано в Пс 24,6,7 и Лк 23,46. Похоже так же и Неемия был вдохновлен теми же мыслями (Суд 16,28 = Неем 13,22,31; пришел ли он к этому так же в конце своей жизни?) До Самсона, мольба вспомнить о себе, звучала лишь в минуты слабости: Быт 15,8; Нав 7,7; Суд 6,22 (Гедеон, герой Самсона, также говорил это). Теперь же и сам Самсон в вере молил Бога быть милостивым к нему на суде. Сила покаяния Самсона была исключительно велика. Должно быть именно она стала причиной покаяния Манассии (2Пар 33,11), который подобно Самсону был окован (Суд 16,21) и смирен (Суд 16,5,6,19 - церковнославянский), но после с такой же силой покаялся. То же самое, в основном, пришлось пережить и Седекии - он так же был пленен врагами, ему так же выкололи глаза, так же его пленение состоялось из-за поклонения лжебогам, и так же, в конце концов, он покаялся (4Цар 25,7).
Обратите внимание на то, что Самсон покаялся только перед своей смертью. Только перед смертью он понял всю бесконечную милость Божию и то, каким образом Он дарует свою благодать. Из рассказа можно предположить, что между ростом волос и дарованием Богом силы, существовала некая связь. Это совсем не означает, что сила Самсона каким-то таинственным и необъяснимым образом зависела от длины его волос. Скорее это показывает то, как Бог действовал через его веру и рост волос, дабы дать ему силу погубить Филистимлян. Похоже, что Самсон снова решил соблюдать закон назорейства. Однако сейчас он находился в таком положении, что не мог принести требуемое по закону назорейства жертвоприношение, а потому и положился на милость Божию, веря, что его ревностное желание будет принято Богом, веря, что ему, грешнику и позору Яхве, особо, вне закона, будет позволено посвятить себя в назореи. И ему это было позволено, о чем свидетельствует сошедшая на Самсона перед смертью огромная сила.
Желание Самсона умереть вместе с Филистимлянами можно понять как самоубийство (Суд 16,30). И здесь он явил некоторую слабость перед смертью, хотя его смерть и была принята как смерть в вере. Впрочем можно понять и так, что он хотел умереть для того, чтобы своей смертью удовлетворить волю Божию и овладеть городами врагов Его. Если так, то тогда он умер в духе Христовом. Желание Самсона перед смертью отомстить за свои два глаза звучит страшно по-человечески (Суд 16,28). Однако мольба Самсона о том, чтобы “только теперь”, “в один раз” говорит о его исключительном чувстве горечи и совершенно небожеской ненависти как к греху, так и к грешнику. Несмотря на свое раскаяние и смирение, Самсон все же не полностью избавился от своего чувства, явленного им еще в самом начале (Суд 15,7), более 20 лет назад, когда его желание найти случай отмстить Филистимлянам, было большей частью желанием отомстить за самого себя. Очевидно ему всю жизнь был чужд дух не мстить за себя, а предоставить то Богу (Рим 12,19). Слова, “чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои”, совсем не говорят о мести во имя Божие. И все же, несмотря на то, что это и выглядит неправильно и говорит о некоторой бездуховности Самсона, его желание отмщения в пришествие Христово, присуще также и всем верным (Откр 6,10).
Его прежнее отмщение Филистимлянам (Суд 15,5) было сделано в полном согласии знанию закона о запрещении мести Израильтянам сынам “народа твоего” (Лев 19,18) и разрешению мстить своим врагам (ср. Числ 31,2; Вт 32,43 с Нав 10,13). Он относился к Филистимлянам как к людям, не состоявшим в завете, тогда как его соотечественники старались забыть о существенной разнице между ними. Само собой, нам было бы гораздо приятнее читать о том, как Самсон умолял Бога совершить отмщение над Его врагами, ради имени Его. И об этом, конечно же, думал Самсон, однако позор потери глаз был по-человечески непереносим для него. Могу предположить, что он и умер с чувством слабости побежденного, с желание личного воздаяния Филистимлянам. Так же, являя свою слабость, умерли и Павел и Иаков... Так что никто из нас не умрет с чувством полной победы надо всеми своими слабостями. И все же, без всякого желания возбудить самодовольство и самоуспокоение, замечу, что благодаря благодатной милости Божией, все они всё же были приняты любящим Отцом. Ведь все-таки, Самсон умер в вере, и, когда умирал, благодаря вере, был укреплен от немощи (Евр 11,32-34). Словами, “умри, душа моя, с Филистимлянами!” (Суд 16,30), он как бы признавал, что в глубине себя и он чувствовал себя таким же презренным, ненавистным и беззаконным Филистимлянином (Суд 15,18). Впрочем, может быть и так, что он был излишне строг к себе, ибо даже в минуты самой большой слабости Далида замечала, что сердце его было не с ней, а где-то далеко, например, с Богом Израилевым (Суд 16,15). И теперь Самсон хотел, чтобы исполнилось желание всей его жизни - он хотел умереть с Филистимлянами. Когда он умирал, вероятней всего, он вспоминал, что сказано в Писаниях, в Нав 23,10,11 о том, как один человек может прогонять тысячу (раньше он считал, что это сказано о нем - Суд 15,16), если Израиль будет всячески стараться любить Господа Бога своего. И может быть, что Самсон думал, что он всячески старался любить Господа Бога, а потому и был способен прогонять тысячу. Он умер в вере, хотя и с глубоким осознанием своей греховности. Как в случае с Павлом и Иаковом, искреннее осознание своей греховности является признаком духовной зрелости. И так же, как то происходило с Иаковом, Иовом и Моисеем, так и Самсон лишь под конец жизни постепенно пришел к пониманию важности имени Божия. За все время он только раз перед смертью воззвал с мольбой к Яхве Элохим, только раз, как нам известно, с его уст сорвалось заветное имя Божие (ср. Суд 16,28, где в словах Самсона встречается и Яхве, и Элохим и Адонай с Суд 15,18, где “Господь” = “Яхве”). 
Бог терпеливо действовал через слабости Самсона для того, чтобы не только напоследок одержать великую победу над Филистимлянами, но и достичь спасения самого Самсона. То, что Самсон попросил отрока подвести его к столбам на Филистимском языке, который он выучил во время общения с Филистимлянками, говорит о том, что ему было знаком устройство строения храма Дагона, где он, возможно, встречался со своими Филистимскими любовницами. И Бог не отверг его за эти прежние грехи, но продолжал действовать через него, используя знания и опыт, почерпнутые Самсоном из его прежней грешной жизни. Но точно так же Бог действует и в нас - если только у нас достанет смирения понять это. И в благодарность за это, мы можем лишь подражать Ему, точно так же как Он относясь к грехам и слабостям своих братьев.

12 Самсон - образ Христа
Не приходится сомневаться в том, что о Самсоне написано так, чтобы мы видели в нем образ Христа. Впрочем, все судьи, некоторым образом, являются образом Господа, ибо все они являются “спасителями”, которые должны были спасать слабый и падший народ Божий по чистому милосердию тогда, как по слову Самого Бога, они заслуживали наказания (Неем 9,27,28). Избавитель “тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству” (Евр 2,15) был образом всех тех, которые избавляли народ Божий от рабства ранее (ср. с Мф 1,21). Достигнутое Господом “великое спасение”, о котором говорится в Евр 2,3 (современный перевод) было соделано по образу великого спасения, соделанного Самсоном (Суд 15,18), который, должно быть, также размышлял об обетованном семени и о том, что он должен был спасти Израиль от врагов его, и что “овладеет семя твое вратами врагов своих” (Быт 22,17; евр.) Когда Самсон снял ворота Газы, вероятнее всего тогда этим семенем он видел себя. То, что он открыто “искал случая” отмстить врагам Господа, очевидно было осознанным делом того, что должно было делать обетованное семя.
Поразмышляйте над более очевидными доказательствами того, что Самсон был образом Иисуса Христа.
- Рождение обоих было предсказано Ангелом.
- Оба родились когда Израиль находился в руках своих врагов.
- В рассказе о рождении Самсона часто встречаются слова “жена” и “муж” (= “человек”) (например, Суд 13,10,11), как будто намеренно напоминая о Едеме с тем, чтобы сказать, что Самсон был семенем жены и образом Христа. Слово “жена” почти во всех Писаниях ассоциируется с рождением кого-то, кто должен был стать семенем жены(1). И слова, произнесенные Ангелом: “Пусть он остерегается всего, о чем я сказал жене” (Суд 13,13), - являются лишним подтверждением намека на случившееся в Едеме.
- Оба обручились с язычниками и оба были преданы за серебро.
- Необычная сила и мужество Самсона, когда он боролся и победил льва, являются образом духовной борьбы и победы над нашим противником, диаволом, который подобен рыкающему льву (1Пет 5,8).
- Имя “Самсон” означает “солнце”, что связывает его с именем Господа, “Солнце правды”, из Мал 4.
- То, что произошло в Газе, является очевидным образом дела Господа. В Газе (“крепость” - ср. со смертью) Самсон (“солнечный”) был окружен своими врагами (как Христос на кресте - Пс 117,5,10-12). Затем, пока еще было темно, он восстал, снял ворота с запорами смерти и отнес их на вершину горы (ср. с небесами) к Хеврону (“город завета”), где была могила Авраама (Быт 23,19), и где когда-то обитали язычники исполины (Числ 13,23), к городу, который был завоеван верными Израильтянами. Иисус Навин взял Хеврон (Нав 10,36), однако Израильтяне не воспользовались его победой, а потому Филистимляне вернулись. После этого Хеврон был вновь взят Халевом (Нав 15,13), однако ко временам Самсона Филистимляне опять вернулись в Хеврон. Самсон же, будучи образом Христа, глубоко переживал все их поражения и неудачи (вспомните о том, что для своих подвигов он избрал Газу и Фимнафу, города с похожей историей). Похоже, Самсон сначала убил начальников города, и только потом взял ворота (Суд 16,3,2). То, что здесь говорится, что Самсон “схватил” ворота, в книге Бытие переводится, как “приобретать во владение” обетованное. Таким образом Самсон овладел вратами врагов своих и убил владельце их, т.е. сделал то же самое, что сделал Господь на кресте. Очевидно Самсон видел нечто особенное в том, что он отнес ворота к Хеврону, к могиле Авраама, видел себя Мессией, овладевающим воротами врагов, как то и было обетовано Аврааму. Или же он видел себя “в” Мессии, делая то, что тот должен был сделать в будущем. Археологи нашли таблички, на которых говорится о власти Ваала над воротами всех тех, кто противится ему, а потому Самсон вполне мог хотеть показать своим поведением преимущество Яхве над Ваалом. Завет (“Хеврон”), который стал возможен благодаря победе Господа, мы бы сами никогда не смогли заключить. 
Он умер для того, чтобы собрать воедино весь народ Божий, чтобы примерить нас всех в одном Теле друг с другом и с Богом. А потому отрыв от Тела является осквернением самой главной сущности значения креста. Жители Газы подстерегали Самсона у городских ворот, однако у ворот собирались, как правило, лишь начальники народа. Они таились всю ночь, желая убить его только утром. Начальники Иудеев решили сделать точно так же (еще один образ со страданиями Господа).

“Смертью...”
Самсон перед своей смертью достиг своего совершенства. То же самое, конечно же, относится и к Господу. Так что Самсон и в этом был образом Христа. То, что он также был предан за серебро, говорит о том, что ему пришлось испытать те же самые чувства, что и Господу, а то, что он умирал, глубоко переживая предательство, отозвалось эхом в смерти нашего Господа. А потому неизбежно возникает вопрос, ну, почему Самсон так доверял Далиде, когда было очевидно, что она собиралась предать его? Может быть потому, что она была Израильтянкой, хотя и предательницей? [что можно предположить из того, как она говорила, что “Филистимляне [идут] на тебя” (Суд 16,20) и из того, что к ней пришли владельцы Филистимские (Суд 16,5)]. Они предложили ей деньги точно так же, как были предложены деньги и Иуде. То, что в обоих случаях упоминается серебро, невольно наводит на мысль, а не предала ли Далида Самсона так же, как Иуда предал Иисуса - через поцелуй? В “Самсон и Далида” предполагается, что предательство Самсона было совершено шутя, во время любовной забавы, когда Далида настолько “достала” Самсона, что оказалась выше его. А потому она вполне могла предать его поцелуем, когда звала Филистимлян. Можно представить себе, как она, как и Иуда, старалась избегать смотреть прямо в глаза Самсону, как Самсон с болью и надеждой на свое заблуждение о ней, смотрел на нее, и как она, подобно Иуде, после совершения предательства, влачила жалкое существование вплоть до (ранней?) смерти. В Пр 6,26,27 делается явный намек на Самсона и Далиду, где предполагается, что Далида была “женой блудной”. В этом случае причины, побудившие ее предать Самсона, были главным образом денежными, хотя нельзя отрицать и наличие других причин, хотя и не столь важных. Цена, назначенная ей, по современным меркам (на 1997 год), составила бы примерно 500 000 долларов США. Иуда так же ходил к первосвященникам и спрашивал, сколько они дадут ему за предательство Господа. Так что и в этом Самсон был образом Христа. К тому же все это говорит о существование в нашем естестве неверующего материализма, готового предать даже хорошего человека, даже Сына Божия всего лишь за метал, или же за бумажки.
Думаю, что тут виновной была не только ослепляющая любовь, ведь в отношениях подобной глубины, люди начинают сознавать все слабости того, кого они любят, а потому и предвидеть, чем могут закончиться их отношения. Впрочем, человеческое естество склонно не замечать все слабые и неприятные стороны своих любимых. И это истинно не только в отношениях между мужчиной и женщиной. Трудность понимания Самсона (если она только существует на самом деле) заключается именно в этом. Если нам будут понятны отношения Господа с Иудой, то будут понятны и отношения Самсона с Далидой. Так Господь с самого начала знал, кто предаст Его, зная, что этим человеком будет тот, с кем Он вел искренние беседы (Пс 54,13-15). И, конечно же, Господь размышлял об отношениях Давида и Ахитофела. И все же Он говорил Двенадцати, среди которых был и Иуда, что они сядут на двенадцати престолах в Его славе (Мф 19,28). Он смотрел на Иуду, как на Своего самого близкого друга, хотя и знал, что это друг должен предать Его. Лично для меня отношение Господа к Иуде Искариоту является еще одним доказательством того, что Господь был исключительно Человеком, таким же человеком, как Самсон, ибо Он искренне любил того, кто, как Он знал, вскоре станет Его предателем. И это - наш Господь, Который вчера и сегодня и во веки Тот же. Он не жесток. Он любит и пока общается с теми, кто, как Он знает, позже предаст Его. Его ничуть не беспокоит Его предвидение того, что они отвратятся от Него. И мы благодарим и восхваляем своего Господа за Его милосердие!
Седьмая глава книги пророка Михея полна намеков на Мессию(2). Христос явно цитирует Мих 7,6, относя его слова к Самому Себе и Своим людям в Мф 10,35,36. На Мих 7,1 намекается в Мф 21,19. На Мих 7,4 - в Мф 7,16. В этой главе много предсказано о предательстве и взятии Христа. “Все строят ковы, чтобы проливать кровь; каждый ставит брату своему сеть” (Мих 7,2 = Ин 8,59; 10,31,39; 11,8). “Начальник (Ирод) требует (чуда - Лк 23,8), и судья (Пилат) судит за взятки, а вельможи (Каиафа, первосвященник) высказывают злые хотения души своей и извращают дело” (Мих 7,3). А потому “день провозвестников Твоих, посещение Твое наступает” (Мих 7,4 = Лк 19,44). “Не верьте другу, не полагайтесь на приятеля (намек на Иуду - Пс 54,14); от лежащей на лоне твоем стереги двери уст твоих”. Это - начало упоминаний Самсона и Далиды. “А я буду взирать на Господа (Самсон впервые обратился к Богу по имени во время своих страданий перед смертью)... Бог мой услышит меня (ср. с “вспомни меня и укрепи меня только теперь”)... Не радуйся ради меня, неприятельница моя (Далида, образ Филистимлян для Самсона)! хотя я упал, но встану (слово часто переводимое как “воскреснуть”); хотя я во мраке (Самсон с выколотыми глазами находился в доме узников), но Господь свет для меня. Гнев Господень я буду нести, потому что согрешил пред Ним (так думал Самсон), доколе Он не решит дела моего и не совершит суда надо мною (“вспомни меня”); тогда Он выведет меня на свет, и я увижу правду Его. И увидит это неприятельница моя (Далида, образ Филистимлян для Самсона) и стыд покроет ее, говорившую мне: "где Яхве Бог твой?" 
Насмотрятся на нее глаза мои (Самсон считал, что после воскресения он будет снова видеть). Если все эти параллели хоть чего-нибудь стоят, а их очень тяжело не заметить, тогда Самсон перед смертью имел полное представление о воскресении, суде и окончательном откровении прощения. Точно так же и Павел очень много писал об этом в 4-й главе своего 2-го Послания к Тимофею. Возникает всего лишь один вопрос, почему эти намеки на Самсона встречаются в пророчестве о предательстве Господа? Не потому ли что Самсон был образом Господа? Очень может быть, что Господь через пророчества был предупрежден, что Его, как и Самсона, может погубить какая-то одна женщина. Так же Сына Божия предостерегали от этой жены и Притчи. Впрочем, так или иначе, но Господу пришлось пережить все разнообразие чувств, испытанных Самсоном, когда Его предал Иуда по типу предательства Далиды. Именно поэтому это пророчество о Его предательстве написано языком, описывающим предательство Далидой Самсона.
Вспоминаются слова, сказанные об Иисусе в Евр 2,14,15: “смертью лишить силы имеющего державу смерти” - а это та же самая мысль, которая высказана в Суд 16,30: “И сказал Самсон: умри, душа моя, с Филистимлянами! И уперся [всею] силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил [Самсон] при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей”. Своей смертью Христос лишил силы (= уничтожил) власть греха, которая была образно показана в смерти Филистимлян. Возможно, Евр 2 является ссылкой на это место, ведь в Евр 2,15 так же говорится и об избавлении Христом “тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству”. Все это заставляет вспомнить времена судей, когда Израиль был подвержен рабству от Филистимлян, жил в страхе смерти до тех пор, пока Бог не воздвигал им судью, или же “спасителя” такого, как Самсон. То же самое великое облегчение, испытанное Израилем после избавления их Самсоном, должны духовно испытывать и мы. Когда мы испытываем себя, свою веру и духовное положение, все грехи, сомнения, и страхи должны исчезать при одном лишь воспоминании о великом спасении, дарованном нам. Самсон, на деле, не просто живой человеческий образ. У всего Израиля из-за него, из-за его фантастической силы, возникали проблемы. Его жены так же не чувствовали с ним близости, ибо видели, что он еще живет и своей внутренней жизнью, куда им не было доступа. Так же и мы, по мере познания ни с чем несравненного духовного величия Христа, можем ощущать насколько нам далеко до Него. Однако Самсон во всем, что бы он ни делал, всегда искал славы Божией, в том числе и в своих победах над врагами Израиля, Филистимлянами. Даже его первая женитьба на Филистимлянке было поиском случая отмстить Филистимлянам (Суд 14,4). Здесь говорится о его всепоглощающем желании найти причину, чтобы вступить в борьбу с властью греха, который ослаблял и портил Израиль. Как мы можем видеть, силы греха так же очень сильны и в нашей жизни, в жизни нового Израиля, а потому и нам нужно искать случая побороться с господством нашей собственной плоти. Легко думать, что мы призваны лишь к пассивному сопротивлению против возникающих тут и там искушениям, однако, глядя на Самсона и Господа Иисуса видишь, что они вели активные боевые действия против плоти, предпочитая защите нападение.

Вот еще несколько параллелей между смертью Господа и Самсоном, образом Христа.
- Иудеи хотели смерти Господа, потому что видели в Нем опасность для себя (Ин 11,50), как и Филистимляне в Самсоне (Суд 16,24).
- То, как Самсон забавлял Филистимлян (Суд 16,25), похоже на то, как насмехались над Господом, слагая о Нем песни (Пс 68,13).
- Господь молчал потому, что был совершенно унижен (Деян 8,32,33). Такое унижение можно представить себе, если задуматься и понять весь тот позор, который пришлось испытать Самсону. В доме узников его заставили делать унизительную женскую работу - молоть (Исх 11,5; Мф 24,41). К тому же словом “молоть” так же образно назывался половой акт (ср. с Иов 31,10). Медные цепи, которыми он был окован, должны были напоминать ему забавы со связыванием его Далидой, а “дом узников” - дом Далиды, в сети которой он так опрометчиво попал. Ко всему прочему можно представить себе, какие слухи ходили в народе о том, что произошло с ним и Далидой.
- Изнурение Самсона от своего труда (возможно, погоняемого палками) видно в его просьбе, “подведи меня...” (евр. “оставь меня”, см. церковнославянский). И тут, конечно же, вспоминается изнурение и страдания нашего Господа. 
- Филистимляне сразу не убили Самсона, они хотели, чтобы он подольше помучался перед смертью. А в том, что они хотели убить его, сомневаться не приходится. Возможно, они хотели замучить его до смерти, принеся его в великую жертву своему богу (Суд 16,23). Ср. с тем, как планировалось убить Господа на пасху. 
- Смерть Самсона между двумя столбами живо напоминает смерть Господа между двумя крестами. 
Сказано, что отрок (тоже еврей, ибо они говорили на одном языке?) “водил” Самсона за руку, однако то же самое слово в ст 28 переводится, как “укреплять”. Так что отрок, скорее, укреплял и поддерживал Самсона, как раскаявшийся злодей укреплял Господа.
- Последнее усилие Самсона, когда он “уперся” (евр. “преклонился сильно”, см. церковнославянский) со всей своей духовной и физической силой, является образом последнего усилия распятого Господа. И опять нам представляется заключительная картина испытания верующего, которая, впрочем, может выглядеть довольно по-разному.
- То, что нашлись мужественные люди, взявшие тело Самсона, напоминают о Иосифе и Никодиме.

Мысли Самсона о Христе
Есть повод думать, что Самсон, каким-то образом понимал всё это, понимал, что он был образом Христа. Так, например, когда он загадывал Филистимлянам загадку, он вполне мог представлять, какой силой должен будет обладать грядущий Спаситель. Его размышления над мертвым львом и сладким медом внутри него, вылились в следующий комментарий: “что слаще меда, и что (или Кто) сильнее льва!” (евр. “сильного” - один из примеров игры слов Самсона). “Кто сильнее сильного?” - мысль намеренно обыгранная, как я думаю, Господом Иисусом в Мф 12,29. Он был тем сильным, Который был сильнее сильного человека греха. Благодаря Его победе рыкающий лев, диавол, лежит мертвый. А в нем сладкий мед. Видел ли во всем этом Самсон то же самое, что видел Давид в Пс 118,103? Понимал ли он природу и суть дела Господа, что Его победа над врагом человечества будет одержана словом Божиим, положенным в самую середину того зверя, которого Ему предстоит одолеть? Самсон сам убил льва, вероятнее всего он некоторым образом чувствовал, что это он является тем сильным, который должен одолеть зверя, и одолеть его словом Божиим. Частые воспоминания Самсона о предыдущих откровениях Бога как в словах, так и делах, говорят о том, что он был человеком слова Божия. И все же, несмотря на это, он чувствовал себя ужасно. В Притчах можно найти несколько намеков на Самсона (Пр 16,32; 25,28), среди которых самым убедительным является Пр 7,1,5,22,25-27, где молодому Израильтянину советуется обращаться к слову Божию, которое может уберечь его от лукавых ухищрений чужих, языческих женщин, которые уводят сильных мужчин на ужасный путь к смерти. Когда Соломон писал эти притчи, он скорее всего думал о Самсоне, о человеке, без всякого сомнения любящем слово Божие, однако все же уловленного женщинами. Довольно грустно то, что и сам Соломон делал в точности то же самое! Он понимал и сочувствовал Самсону, любившему слово Божие и попавшему в сети язычниц, и все же, несмотря на всю свою мудрость, поступал точно так же! Так что здесь, ко всему прочему, очень ясно видна разница между знанием и верой.
Самсон, будучи всего лишь простым плотским человеком, всю свою жизнь стремился к духовному совершенству. Незадолго до смерти он должно быть имел сильное желание быть спасенным в грядущем семени. То, как он умолял Бога вспомнить его в конце концов и то, какое усилие он приложил, упираясь со всей духовно и физической силой в столбы, было повторено годами позже раскаявшимся злодеем, который с таким же рвением молил Господа Иисуса вспомнить о нем, вспомнить, несмотря на то, что он и не был достоин этого. А потому разве не может быть так, что и мы, по образу многих (например, Павла и Иакова) лишь только под конец своей смертной жизни сможем лучше понять Господа Иисуса, понять насколько сильно мы грешны, и как мы не можем обойтись без Его спасения и Его милосердной благодати.