4. СЕРДЦЕ

Мы придаем слову сердце то же самое значение, какое оно имеет в Писании. Оно относится к глубинам нашего характера. Человек может верить Евангелию в сфере преподносимых аргументов – разумных и логичных, но иметь при этом такое слабое подобие веры в религиозном смысле, что с большой натяжкой может быть назван христианином. “Он убежден, но не обращен”, это старое изречение, но далее нужно сказать, что если он сделает шаг и уверует, то “сердцем верует к праведности” (Римл.10:10). Через пророка Иеремию Бог обещал, что мы будем искать Его, но найдем, если будем искать от всего сердца. В этом смысле слово сердце часто используется в книге Притч. “Сын мой! Отдай сердце твое мне, и глаза твои да наблюдают пути мои” (Прит.23:26). Смерть и разрушение видит Бог, “тем более сердца сынов человеческих” (Прит.15:11). “Все дни несчастного печальны; а у кого сердце весело, у того всегда пир” (Прит.15:15). Каждый из отрывков имеет свой скрытый смысл, но главная мысль не требует комментариев. Слово сердце здесь отвечает нашему языку. Мы понимаем то, что человек говорит или делает и как он выглядит, но мысли его и чувства остаются в глубинах сердца его. Не скрывает ли эта улыбка того, что ищет выхода в резкости? Не обман ли кроется за велеречивостью? Нам не дано узнать сердца соседа. Нас может обмануть даже собственное сердце, но все сердца открыты Богу. “Плавильня – для серебра и горнило – для золота, а сердца испытывает Господь” (Прит.17:3). Притча здесь не предполагает полной аналогии с очисткой металлов от шлаков. Скорее подчеркивается разница: металлы очищаются в тигле, помещенном в печь, а сердца – Богом. Последнее предполагает куда более сложный процесс. Тут не только удаляется шлак, но одновременно вносится новое: надежды, желания и вообще “новизна жизни”. В этой очистительной работе требуется ответное действие от сердца. Глубинный смысл заложен в словах “Господь Бог отверз мне уши и я послушался”. Некоторым свойственно игнорировать даже обращение к ним Бога. Бог дал Саулу новое сердце и он начал хорошо, но потом его чувства стали мятежными, и сердце его обратилось к злу. Его падение есть замечательная иллюстрация к притче: “Мудрое сердце дает жизнь плоти, а зависть разлагает кости”. Возможно Саул герой другой притчи, не так почитаемой среди людей – “Гордый сердцем проклят Богом”. Выражение “гордый сердцем” относится к глубинам характера. Это не та гордыня, что легко замечаема посторонними. Поверхностная гордость обычно зовется тщеславием и, не являясь добродетелью, она не относится и к пороку. В каждом можно найти следы такой гордости, особенно если есть возможность проявить себя в той области, где мы имеем определенное дарование. Безнадежно лишенный музыкального таланта молодой человек, умудрившийся сыграть пьесу без помарок, чувствует большее удовлетворение, чем пятнадцатилетний Моцарт, потрясавший своей игрой всех и вся. Люди исполняют свою работу не задумываясь, но поглядите на признанного виртуоза в момент, когда ему случится освоить первые шаги в очень простом для всех, но неизведанном для него, деле – блеск глаз все объяснит. Гордое сердце означает нечто более глубокое и важное, чем это. Оно может скрываться под маской кротости, оно лжет. Оно редко выражает свою гордость словами, но часто пользуется словами для оправдания гордых поступков или определенных черт характера. Но иногда гордость сбрасывает покров тайны и уже открыто выражает гордость даже бесстыдством своей наготы. Этому есть название – “не спросясь Бога”. Отсюда и такое мнение: жизнь слишком трудна, чтобы благодарить за нее Бога. Гордое сердце не чувствует никакой благодарности за полученное благословение и высмеивает саму возможность получения такового. Оно поливает уксусом близких друзей и еще и презирает их за это, будучи слишком гордым, чтобы просить их об одолжении, и не стесняться взять без спроса. Каждый вдох наш делается по милости Божьей, отчего же не попросить Его о чем-то необходимом? Примеры тому, как это нужно делать, есть в Писании, и гордыне сердца там нет места. Благодари за все, проси обо всем, в чем нуждаешься, и всегда помни, что в глазах Бога ты всего лишь дитя малое, часто просящее то, что ребенку не положено, и редко способное понять духовные ценности. Гордость сердца проявляется еще одним образом – оно ни за что не признается в своей ошибке. Упрямство в поведении – другой знак наличия внутренней порочности. Как много зла сотворено неумным упрямством – “Я сказал что сказал!” Как редко встречаются люди, твердые в принципах и легко уступающие в личном. Легче найти настоящего размазню во всем, но твердокаменного, когда его гордыня затронута. “Сердце праведного обдумывает ответ, а уста нечестивых изрыгают зло” (Прит.15:28) – говорит мудрый; и еще: “Сердце разумного ищет знания” (Прит.14:15). Отсюда видно, что мудрый и праведный использует всю силу верного слова, чтобы помочь внимающему – и чувства и разум работают вместе. Он не болтает глупостей и не смущает холодным безразличием, с которым произносит мировую истину. “Язык его говорит от полноты сердца”, но не брезгует “учением отвечать”, удерживая уста свои, чтобы сказать верное слово. Глупец может говорить от сердца, не померив слов и без удержу. Слова его отражают только текущее чувство. Так глупость разливается и творит зло. Четвертая глава книги Притч, возможно, самая значительная и поучительная. “Крепко держись наставления, не оставляй, храни его; потому что оно – жизнь твоя” (Прит.4:14). Необыкновенная глубина этих слов достигнет уха того, кто хочет слушать. Есть люди, постоянно вопрошающие: “Как могу я уследить за сердцем, если оно – часть моего характера? Это мое сердце и слабости его – мои слабости”. Ответ прост – спросите, пытался ли он когда-нибудь контролировать себя? Если нет – эта тема вообще недоступна его пониманию; если же он точно знает, что такое самоконтроль, то ему не станет труда приняться за самосовершенствование. Человек может контролировать себя из боязни последствий; в лучшем случае – из страха перед Богом или нежеланием ранить другого. Он может вести постоянный самоконтроль из желания гармоничного развития в понимании и исполнении Божьей воли. Самые потаенные мысли сердца сильнее всего влияют на характер: “Каковы мысли в душе его, таков и он” (Прит.23:7) – они всегда с нами и они всегда неподдельны. Даже самые красноречивые бывают иногда молчаливы и самые честные изредка скрывают свои мысли велеречивостью. Потаенные мысли сердца всегда с нами, даже во сне; мысли невозможно приструнить ничем иным, кроме другой мысли – о собственном благополучии (точнее об угрозе ему – переводчик). Кратковременный акт самоконтроля не окажет действия на характер, но постоянный и прилежный контроль над словом и делом может иметь такое воздействие, и, как следствие, поставит в вашем сознании границу между жизнью и смертью. “Следи за сердцем со всей строгостью” – еще одна проблема. Мы можем следить за словом и поступком, иногда за мыслью – в мириадах проносящихся их в мозгу есть и добрые и нехорошие, и те и другие отражающие человеческую сущность. Одни мысли возвышенны и настраивают на доброе; другие способны подтолкнуть на греховный поступок. Некоторые – прямо хороши, хотя и не слишком возвышенны; еще одни – низкие и жалкие и портят характер, даже не являясь греховными.  Никто не может удержаться от недостойных мыслей, они начинаются и от внешних раздражителей и от нашего подсознания; но каждый нормальный человек в состоянии решить какую мысль поощрить, а какую отвергнуть – хорошенько поразмыслив. Мы наделены чувством “ощущать” важное, и мы не так просты, чтобы нами могла помыкать любая мыслишка или настроение. Если мысль приняла очертания, мы способны оценить ее качество – благородна ли она, полезна, законна, интересна или удивительна, слаба, глупа или даже зла? Большинство мыслей укладываются в эти категории. Мы быстро оцениваем пришедшую мысль и выбираем ее судьбу. Иногда люди повторяют за Ионой: “Я прав, что сержусь”, чтобы оправдаться за явно ошибочные действия. Иногда преувеличенно страдают, сознавая, что преувеличивают. Все это подконтрольно – если есть желание. Даже мимолетности могут оставить след в анналах сердца – тут требуется постоянная бдительность. Здравомыслящий человек всегда прислушивается к мудрому совету о самоконтроле. Так он не просто будет настороже только в минуту опасности, а станет следить за собой во все время, когда нужен выбор между достойным и негодным. Все сказанное, а возможно и большее слышится в словах: “Будь мудр и направляй сердце твое на прямой путь” (Прит.23:19).

5. БОРЕНИЕ

Полезно иметь наставление от мудрого о борьбе, ибо это зло неизбывно среди людей. Народы воевали во всю историю человечества, используя все свои силы на разрушение и погибель. В дни временного перемирия разгоралась нешуточная борьба за власть и богатство. Даже в недрах христианской церкви, среди служителей Господа, прямо призванных к воздержанию от борьбы, никогда не прекращалась возня вокруг “теплых мест”. Нам нет нужды напоминать апостольские слова о зле всякого борения. Они (борения) отвлекают от лучшего применения сил и окончательно портят рассудок вовлеченных. Люди, находящие своей единственной целью Царство Божие, испытав на себе вредоносность борьбы, часто делаются неспособными далее жить среди людей в земном царстве. В книге Притч о борьбе говорится следующее: “От высокомерия происходит раздор, а у советующихся – мудрость” (Прит.13:10). “Начало ссоры – как прорыв воды; оставь ссору прежде, нежели разгорелась она” (Прит.17:14). “Кто любит ссоры, любит грех” (Прит.17:19). “Честь для человека – отстать от ссоры, а всякий глупец задорен” (Прит.20:3). “Где нет больше дров, огонь погасает; и где нет наушника, раздор утихает” (Прит.26:20). “Хватает пса за уши, кто, проходя мимо, вмешивается в чужую ссору” (Прит.26:17). Из всего следует, что любовь к драчливости – грех; что главные причины этому – гордость, ненависть и гнев; что начало ссоры – как прорыв воды, его трудно остановить; и что лучший путь предотвратить ссору – пресечь ее еще до того, как она примет необратимый характер. Эта простая мысль – кладезь премудрости; применение ее изменило бы людей к лучшему. Не нужно придираться к словам. Нам следует радеть за веру, если мы причислены к святым. Надо поддерживать все справедливое, будь то в мирской суете или в братстве; но мы должны верно оценивать и разницу в приложении определенных усилий, несомненно ведущих к доброму, и отказом от этих усилий, если он умножит зло. Можно с удовлетворением отметить, что в иных собраниях дискуссии проходят в очень доброжелательном тоне. И приходится припомнить, что бывают и весьма напряженные споры в иных собраниях, перерастающие в еще большую напряженность, и как никто не хочет чувствовать себя проигравшим, то весь результат плачевен для экклесии. Гордость, ненависть и гнев – все свили гнездо в ней. Все ведет к смерти вечной. Часто признаки надвигающегося разлада видны издалека. В этом случае лучше дать оппоненту выговориться, не дожидаясь перехода к “военным действиям”. Если оппонент – человек здравомыслящий, то взвесит ваши аргументы, и если они не пустые слова, то, поразмыслив, примет умное решение. По возобновлении спора можно будет видеть, что его аргументы смягчились. Тогда полезно изложить свою точку зрения в ином ключе, что, несомненно, приведет к лучшему взаимопониманию, если не вовсе прекратит борение. Разница в убеждениях может препятствовать объединению, но никак не должна приводить к склоке. Если мы не сходимся в взглядах на веру и тому как ей служить и на надежду, которую лелеем; если мы уверены, что они ошибаются в концепции долга или в отношении к божественному откровению, мы не должны с ними объединяться и не должны устанавливать санкции, а самое главное не гневаться на их слепоту. Но не нужно оставлять попыток достичь согласия по принципиальным вопросам. “Кротостью склоняется к милости вельможа, и мягкий язык перемалывает кость” (Прит.25:15). Тут нет противоречия: мягкий и убедительный ответ остановит бурю, жаркий спор затихнет без пищи для него, а сердитый человек сделает над собой усилие, чтобы не совершить постыдного. Разумный призыв в мягкой форме способен победить закоснелое упрямство. Мы должны так хорошо учиться, чтобы уметь предвидеть реакцию оппонента. Если мы приведем аргумент, способный вторгнуться в мир его надежд, то естественно ожидать негативной реакции. Не найдя подходящего ответа, обычно переходят на личности. В публичной дискуссии персональный укол ценится больше всего и может вызвать бурю аплодисментов, но нам следует удерживаться от того, чтобы отплачивать тем же, какой бы хлесткий ответ ни просился на язык. Сарказм разрушителен для обеих сторон и вряд ли улучшит взаимопонимание. Сердитые слова производят эффект только при вежливом ответе, или они послужат для укоризны. Странно, но факт – люди скорее теряют терпение в спорах по незначительным предметам, чем по более важным. Недалекий богослов вполне ладящий с атеистом, вдруг почувствует себя ущемленным собратом по вере за то, что тот осмелился отклониться на толщину волоса от его концепции веры и практики. Евреи ненавидели самарян глубже, чем варваров. Господь Иисус Христос упрекнул их за такое бессердечие, выбрав самарянина для примера того, как сосед должен любить соседа. Иногда люди, движимые вроде бы добрыми мотивами, все же чересчур увлекаются спором. Они так убеждены в своей исключительности в деле нахождения истины, что готовы заниматься этим сколь угодно долго, чтобы победить. В экклесиальной жизни такие братья приносят много хлопот. Было бы куда лучше, умей такой брат использовать убеждение, получив слово. А по принятии решения подчиниться и далее не высказываться по теме. Если он искренне убежден, что нарушены принципы, то ему даже лучше уйти для общей пользы. Если принципы не пострадали, то ему желательно вспомнить, что мы должны жить в любви друг к другу. Может это и не хорошо, что его правильная позиция не принята, но раздор и склоки в экклесии еще того хуже. Увы! Примеров разлада так много, что надеяться на очередной призыв не приходится. Всегда есть люди, согласные скорее утонуть, но не прекращать раскачивать лодку, чем поставить паруса и плыть не туда, куда, по их мнению, нужно плыть. Бесчисленны ситуации, когда честью было бы выйти из борьбы, но по такой чести не слишком многие вздыхают. Мудрость гласит, что вмешиваться не в свое дело – все равно, что хватать собаку за уши. Это всегда одинаково плохо и для собаки и для того, кто вмешивается. Последний редко может принести пользу своим вмешательством. Чаще всего обе стороны обращают свой гнев на миротворца. Уже приводился пример о молодом человеке, вступившемся за женщину, избиваемую своим мужем. Пострадавшая попросту зашла сзади и огрела его сковородой. Придя в себя, он вспомнил, что в книге Притч Соломона есть золотые слова на эту тему: не вмешивайся. В других случаях люди получают целую серию ударов (уже не в буквальном смысле), так и не признав своей ошибки и не вспомнив подходящих слов научения.

6. ДРУЗЬЯ

С самого начала жизни на земле известно, что нехорошо быть человеку одному. Из этого не следует, что жена лучший компаньон, хотя это и является божественным установлением для всех нормальных людей. Апостол Павел оставался одиноким и объяснял, что так распорядился Господь. Но даже апостол нуждался в товарищах, и он со всей серьезностью относился к выбору друзей.  Плохо, что большинство людей мало задумываются над этим. Дети, едва научившись говорить, нуждаются в товарищах своего возраста. Выбор обычно бывает невелик – либо соседи, либо одноклассники. Позже им представится еще одна возможность – коллеги по работе. А самый главный партнер в жизни выбирается в основном по принципу привлекательности. Немногого можно ожидать от такого союза.  Но нет безвыходных ситуаций. Даже взрослые имеют не одну возможность найти новых друзей. Они также могут помочь детям в первоначальном выборе друзей. Поэтому читателям всех возрастов пригодятся рекомендации людей, через которых Бог обращался к людям, обращая их внимание на мудрость наставлений. Говоря о грешниках, увлекающих словом, мудрец говорит: “Сын мой не соглашайся. Не следуй за ними, не дай твоим стопам пойти по их тропе”. Он многократно предупреждает юношу об опасности льстивых речей странника. Его основной принцип таков: “Кто ходит с мудрым, тот наберется мудрости, а у кого в товарищах глупцы – пропадет”. Он советует нам избегать компании глупцов: “Мой сын, избегай научений, ведущих к ошибкам в познании”. И говорит: “Не водись с гневливым человеком, и не ходи с диким”. И советует: “Не ешь хлеба завистливого, и не пожелай его мясных деликатесов… Сердце его далеко от тебя”. В этом совете нет двусмысленности. Мы должны быть со всеми вежливы, справедливы и добры, но с тщанием выбирать друзей. Льстецы – самые неподходящие товарищи, особенно женщины. Умно выбирать друга среди мудрых и избегать компании глупцов. Под предлогом помощи людям часто кроется желание свести знакомство с “выгодным” человеком. Мы не поможем человеку, отправившись с ним на пару в “ад”, но можем подать хороший пример того, что нужно и чего не нужно делать. Писание полагает возможным помочь даже глупцу: “Уходи от глупого, если он не научается от тебя”. Этим предполагается, что попытка помочь может иметь место, но если она очевидно безуспешна, то глупого нужно оставить в покое. Итак, ясно, в товариществе всегда присутствует тенденция поддаваться влиянию друзей. Невозможно слишком долго оставаться в компании тех, чьи вкусы очень отличаются от наших. Различие в темпераменте даже полезно для дружбы, но противоположные вкусы служат помехой. При наличии разногласий в фундаментальных вопросах дружба не может быть долгой; именно по этой причине Евангелие разъединяет семьи и многим приносит огорчения. Дружба может продолжаться в случае, если разногласия имеют тенденцию к постепенному уменьшению. Тот, кто уже принял призыв Евангелия, часто пытается продолжить старую дружбу, но на деле это редко бывает возможным. Светский человек может стать учеником Христа, а христианин, напротив, вернуться в мир. Обе стороны так поменяют свои взгляды, что найдут некий компромисс безразличия, но это вряд ли принесет им пользу. Вот уж верно: “Друг миру, враг Богу”. Совет мудрого вне времени: сделай попытку научить глупого, но если безрезультатно, удались от него. Пожелавший остаться в компании глупого, сам вскоре станет ни на что хорошее не способен. Принятием дружбы глупого подтверждается согласие с его мышлением и моралью; а тот факт, что в ином обществе “умный” может оставаться самим собой, уже не принесет ничего хорошего. Всегда нужно помнить библейские определения, когда хотим применить библейские уроки. Божественное определение умного и глупого не оставляет места для сомнений. Всякий тут же процитирует: “Страх пред Господом есть начало мудрости”. Мирская мудрость, не помнящая о Боге, есть безумие, только временно скрывающееся под маской. Каждый знает примеры, когда все знания мира не облегчают положения, а небольшая мудрость спасает жизнь. В штормящем море хорошо оказаться в прочной лодке, управляемой опытным шкипером, хотя бы он был вовсе неграмотным, но ученейший из ученых, никогда не державший весел, точно ее потопит. Так и в океане человеческой жизни знающие Бога предпочтительнее в товарищах, чем безбожники, знающие все остальное. Приятно иметь друзей с хорошими манерами, широко образованных и умеющих вести светскую беседу. Слабая человеческая натура часто находит удовольствие в общении с людьми высокого положения, но не имеющих за душой ни одной своей мысли. Но необходимейшим условием для дружбы является наличие мудрости, начало которой есть страх пред Богом. Некоторые братья качают головой при упоминании о возросшей степени образованности, имея в виду, что это неизбежно ведет к небрежению в религиозном отношении. Они полагают при этом, что правильнее искать друзей для своих детей только среди себе подобных, даже если они по каким-то причинам не получили хорошего образования. Поспешный и далеко не мудрый вывод. Широкая образованность полезна тем, что часто помогает проливать свет на трудные места Библии, в то время как невежество так же часто мешает ее пониманию. Если кто-то сомневается в правильности этого соображения, то ему лучше вспомнить о самом невежественном человеке, встретившемся в их жизни, и обсуждение этой темы далее не потребуется. Или давайте обратимся к примеру. Представьте себе развитого ребенка, только что научившегося говорить. Какой будет толк в попытке рассказать ему о Спасении или о Надежде Израиля? Ему надо постепенно познавать жизнь и научиться понимать язык своих наставников. Что это, как не общая для всех грамотность, совершенно необходимая для постижения специальных знаний о божественном откровении? Опять могут возразить: “Да, образование полезно до некоторой степени, но дальше оно становится опасным”. Но нам не найти двух согласных на том, где провести эту безопасную границу. Было бы и легче и правильнее посмотреть на проблему с позитивной стороны. Давайте сделаем так, что дети будут больше посвящать времени изучению Св. Писания и соответственно ограничим их общее образование, одно за счет другого – это неизбежно. Когда-то считалось, что некоторые продукты питания приводят к заболеваниям. Затем выяснилось, что болезни вызываются не наличием чего-то лишнего, а отсутствием чего-то крайне необходимого. Участник полярной экспедиции не спасется от цинги уменьшением мясного рациона, цинги можно избежать лишь добавлением витаминов, отсутствие которых и является причиной болезни. Точно так же молодые люди ничего не извлекут из полученных общих знаний, пока не узнают как следует о предмете более важном. Углубленное изучение Библии не ослабит уже имеющихся знаний, но они легко могут улетучиться от пренебрежительного отношения, вызываемого работой, учебой, отдыхом или просто ленью. В каждом случае зло коренится в небрежении. Человек, равно успевший в божественном откровении и в общих науках, всегда приятнее обыкновенного неуча. Его кругозор шире, понимание глубже, вера основательнее. Если он, к тому же, способен быть благодарным за полученные возможности, а от грамотного человека иного и не ждут, то лучшего товарища и желать не надо. Все же инстинкт сомневающихся в необходимости широкой светской образованности не подводит их. Примеров действительно много. Дети, посещающие спецшколы, часто чувствуют свое превосходство над остальными, ошибочно полагая, что они уже готовые “эксперты”. Частенько случается быть свидетелями их совершенной беспомощности в простых вещах. В этом есть что-то от притчи. Ведь также дети, окончившие воскресную школу, могут посчитать свое знание Св. Писания абсолютным. Благодаря цепкой детской памяти они могли накопить определенные знания без надлежащего их понимания. Затем, с возрастом, они начинают более интересоваться иными областями знаний – более в русле мирского. Они считают само собой разумеющимся, что воспитание в христианинской школе обеспечило им все, что надо в сфере духовного. И могут кончить тем, что отойдут от веры и еще станут критиковать то, чего никогда не понимали. Воздействие таких “друзей” на сверстников пагубно, без всякого сомнения. Было бы правильнее своевременно озаботиться прививкой лучшего понимания Правды, чем ее формального усвоения – тогда и будущее решение порвать с верой или остаться в ней будет не случайным, а закономерным. Пусть их знания Библии будут достойны сравнения с теми, что обеспечивают получение университетских дипломов. Пусть они не останутся в неведении, что иные “лучшие умы” являются таковыми лишь благодаря мудрости света, коя рядом с божественной мудростью – ничто. Другими словами, воспитайте в них чувство меры, которое определит их выбор в соотношении знаний мирских и духовных и подскажет, кого считать другом. И тогда хорошо образованные станут лучшими лекторами, крепкими в вере и в дружбе, способными помочь тем, кто был обделен способностями или возможностями.

7. ОТЦЫ И ДЕТИ

Если мы примем Соломона за простого писателя, чисто эмпирически нашедшего свои формулы мудрости, то вряд ли стали бы с ним советоваться по семейным делам. Пышный восточный двор и весь известный личный опыт Соломона в этой области не могут служить примером для простых смертных. Мы слушаем его советов, потому что верим в божественное их происхождение. В Притчах не так много прямых указаний на отношения детей и родителей, а те, что есть, имеют очень специфический характер. Отцам даются такие поразительные советы, что современные дети отчаянно протестуют против них. Царь советовал не отказываться от лозы; он считал детей рождающимися вне Едема и приносящими безумие, как земля родит сорняки. “Пожалеешь розгу, испортишь ребенка” – известная поговорка. Соломон был еще более категоричен. Он заявлял, что жалеющий палок ненавидит детей. Дальше уж некуда. В объяснении “мрачных мудрецов” не всегда, однако, следует все понимать буквально, даже если оно кажется очевидностью. Да никто и не способен прочитать буквально эту притчу; ясно, что речь тут идет о вреде глупой, хотя и искренней любви: родительская слабость, происходящая как будто от любви, способна нанести ущерб больший, чем ненависть. Поговорка доступна в понимании, но не буквальна. Зачем тогда такая настойчивость в употреблении чисто физических атрибутов наказания? В каждом конкретном случае возможны подходящие коррективы в мере наказания, где словом, где делом, а то и действительно розгой. Одна из притч так и говорит. Переложим ее на современный язык:: “Направляй и наказывай сына по необходимости и не давай сбить себя с толку его оправданиями, ибо, даже применив розгу, ты не убьешь его”. В наше время это учение не находит поддержки. Современная идея состоит в предоставлении ребенку возможности “самовыражения” без понукания его словами или указкой. Результаты часто бывают чудовищные. Правда, в последнее время заметно недовольство такими результатами и откат к более “традиционным” методам, т.е. – наказанию. Идея Соломона состоит в том, что непослушание заложено в детское сердце, а исправительный прутик помогает его изгнать и чем моложе дитя, тем лучше. Если мы не соблюдаем этот образовательный принцип, то поступаем как враги своему ребенку, а эффект будет как от воспитания врагом, а не любящими родителями. Очень мудро, хотя и несовременно. Здесь опять мы не настаиваем на слишком буквальном прочтении. “Утверди дитя в его будущих путях, и он и в старости не свернет них” – это общее положение, а не неумолимый закон. Люди – это не машины и не растения. Они способны выбирать – поддаться хорошему влиянию или стать мятежником. Одни, неплохие от природы люди, получили дурное воспитание в детстве. Другим, уже показавшим свои дурные наклонности, привили надлежащие понятия о добре и зле в ранние годы. Замечательное наблюдение было сделано уже не одним поколением: дети отличаются по характеру уже с младенчества. Вот пример. В одном доме, добропорядочном во всех отношениях; дитя с младенчества воспитывалось “по науке” и без явных протестов с его стороны. Родители посещали собрания и не бросали своих обязанностей в экклесии. В другом семействе появление ребенка произвело действие, схожее с последствиями землетрясения. Родители не решались брать с собой ребенка, а частенько и сами пропускали собрания. Благополучные родители неодобрительно посматривали в сторону неуклюжих. Если бы им случилось пожалеть неудачливую пару, то скорее это было бы похоже на высокомерие, а не на любовь: “Эти несчастные не знают, как воспитывать детей, – берите пример с нас”. Затем их посетила Немезида, послав второго ребенка, и тут им открылось, чем могут отличаться дети. Младшенький не желал ничего знать о научном-книжном-правильном подходе к его воспитанию. Вселенная вокруг него рушилась; ранняя звезда – это о нем… Урок был дан… Несмотря на индивидуальные, и очень большие, различия мудрый Соломон был прав. Безумие в сердце ребенка нуждается в руководстве. Мы не можем быть уверены в успехе, но в правильности подхода – можем. Важно начать воспитание как можно раньше. “Мудрость хороша для направления”. Дети нуждаются в разном подходе, если от всех ожидать успехов в жизни. Тут мы сталкиваемся с безумием идеалистов, твердящих о “равных шансах” с рождения. Самые мудрые из родителей не решатся уравнять своих детей в шансах, чего же ожидать от чужих пап и мам – педагогов? Есть лошади, переходящие в галоп еще при взмахе кнута, а есть рассказ о той, что спокойно продолжала щипать траву у кромки беговой дорожки. Похожим образом, есть дети, ранимые одним резким словом, а есть такие, что с наслаждением будут наблюдать, как далеко они могут зайти, не подвергая опасности свои… Обращаться с ними одинаково равносильно преступлению. Чувствительный, мгновенно реагирующий ребенок нуждается в мягком обращении; тот же, что похож на революционера, возможно, требует скорейшего внушения, что наказание – и весьма болезненное – придет что-то уж слишком быстро, чтобы чересчур часто испытывать судьбу. Разумная мера должна быть и скорейшей. Даже самые “трудные” дети при надлежащем воспитании могут сделаться необыкновенно рассудительными как раз к тому возрасту, который считается “труднейшим”. Достигшие совершеннолетия дети требуют еще большего внимания, чем младшие: они вступают в жизнь и должны принимать важнейшие решения. Бывают дети, безнадежно испорченные уже в раннем детском возрасте. Бывают и родители, считающие, что на вопросы о добре и зле дети получат ответы от “мудрого змия”. Они предоставляют грязной уличной компании возможность рассказать их детям самую большую тайну мироздания – о рождении людей. Установление родительского авторитета и поддержка должного уважения происходят главным образом от мелочей жизни – личный пример важен даже в мелочах. Мудрый отец сказал матери: “Сначала урежь на 90% твои требования к нему, а потом жестко следи за исполнением оставшихся десяти”. Трудны первые шаги. Дети легко подмечают слабости, и если родители все на свете запрещают, а потом сдаются перед каким-нибудь “аргументом”, они скоро сведут концы с концами и бесенята, гнездящиеся в них, дадут жару. С другой стороны, если они поймут, что “нет” означает “нет”, и что увещевания заканчиваются наказанием, а не призом, то скоро увидят границы отведенной им свободы, перестанут высматривать запретные плоды и оценят преимущество послушания.  Не требует доказательств, что родители, желающие иметь хорошо воспитанных детей, сами не должны походить на капризных чад. Желая признания своих родительских прав, они должны достойно их сформулировать. Если их установления зависят от их настроения и часто меняются, вследствие чего одно и то же прегрешение однажды будет сурово наказано, в другой раз обратится в шутку, то не стоит ожидать искреннего уважения со стороны детей. Если отцы держатся в стороне, то им не стоит удивляться потере доверия к себе. Если они пытаются поддерживать имидж сурового аскета, не являясь таковым по характеру, то пусть не удивляются потере уважения – подрастающее поколение когда-то раскусит разницу между теорией и практикой. Не однажды случалось, что отцы с рвением пуританина “чистившие” библиотеку сына, затем были уловляемы им за чтением конфискованной крамолы. Уж если читать “детские” книги, то делать это открыто. Мы живем во времена необыкновенного раскрепощения нашего дома. Молодые люди разговаривают со старшими, как с ровесниками – прежнее поколение ужаснулось бы. Но это не обязательно к худшему: теперь так случается, что под маской безразличия скрывается истинная любовь. Дружеские отношения между детьми и родителями – это, конечно, хорошо. Бывает, что дети могут чему-то поучить родителей, но должное уважение должно бы сохраняться. Многое в Притчах может считаться образцом наставления мудрого отца любимому сыну. Можно усмотреть параллель в отношении Отца Небесного к нам – детям Его, хотя по нашим меркам и взрослым. “Сын мой! Храни заповедь отца твоего… Сын мой! Храни здравомыслие и рассудительность… Сын мой! Наставления моего не забывай… Сын мой! Если будут склонять тебя грешники, не соглашайся”. Что касается земных родителей и детей, любовь остается основным принципом научающего и научаемого. Это закон, данный Богом. Божья любовь удерживает ответное чувство. “Добрый отец делает мудрым сына” – один из высших принципов. Сказано, что в дни кручины в Израиле и Бог был в печали. Зато Бог был очень доволен Господом Иисусом Христом, хвалой и покорностью. Нам же сказано, что это – высшая цель Творения.  Если мы поймем до конца язык Притч и, будучи сыновьями и дочерьми, произведем жест, выражающий благоговейный страх, идущий рука об руку с любовью, то найдем эти “сын мой” бесконечно трогательными выражениями любви.