8. ПРИЛЕЖАНИЕ И ЛЕНЬ

Желающий научиться от книги Притч должен быть готов разглядеть в себе небольшие низменные наклонности, осуждаемые в ней, не обязательно экстремальные. Он должен помнить, что он таков же, как и все – странная смесь добра и зла – иногда может иллюстрировать собой образцы Соломоновой мудрости. У нас не бывает затруднений с замечанием недостатков в других; более того нам трудно удержаться от “подглядывания”. Но, хотя иллюстрации всех видов слабостей не редки, все же крайности не очень часты. Мы не встретим глупца, соответствующего всем пунктам определения глупости, но случается наблюдать долю глупости даже у рекомендованных мудрецов. Мы так же никогда не увидим последнего лодыря, но подмечаем его черты в весьма трудолюбивом человеке, а заодно и в самих себе. О прилежном пишется, что он будет богат, станет правителем, что он не имеет цены, что душа его насытится, мысли его обильны и что прилежный предстанет пред царем. О ленивом пишется, что он будет жить в бедности и несчастьях, что ленивый как дым курильщика, лезущий ему в глаза, что он брат расточителю, и, наконец, известный стих: “Помысли о муравье, лентяй, и будь мудр”. До сих пор уроки были очевидные и комментарии излишни. Мы читали притчи и понимали, что крайности не есть основа мира; мы прилежные работники, а не лодыри, и тут реформы не требуются. Но некоторые притчи о лени желательно изучить поглубже. Мудрое выражение часто нарочито преувеличенно, чтобы оно было применимо к любому из нас, а потому и не может идеально подходить к каждому. Ни один здравомыслящий человек не станет по своей воле ходить “по горящим угольям” или “глотать огонь”, но многие, в переносном смысле, играют с огнем и обжигаются. Зато многие прислушиваются к словам мудрости и рассудительно применяют их в своей жизни. Они предвидят нехорошие последствия необдуманных поступков, тогда как не прислушавшиеся к голосу мудрости “предаются наказанию”. “Не играйте с огнем”, так предупреждены мы против порока лени и призываемся к прилежанию притчами, где царят крайности. Ленивый не поджаривает пойманной дичи; ему лень донести ложку до рта; он вертится в постели, как дверь на петлях; его огород порос сорняками и ограда завалилась. Мы не можем представить себе голодного человека, считающего слишком большим трудом приготовить на огне с таким трудом добытую дичь или настолько ленивого, чтобы не дотянуть ложку до рта. Просто бывает, что трудолюбивый человек вдруг предается отдыху, когда от него требуется максимальная отдача. Иногда они, полные энергии, проделывают большую работу, а когда она близится к завершению вдруг теряют к ней интерес и после небольшой паузы набрасываются на новую. Они хорошие охотники, но плохие повара. Способны ли мы заметить это в себе? Дверь, подвешенная на петлях, полезна хотя бы тем, что защищает от ветра, а лентяй в постели вовсе ничему не служит. Это похоже на карикатуру очень нерешительного человека, – есть ли нерешительность следствие лени? Можно ожидать, что люди как раз нерешительные громко скажут “нет” – они тратят много умственной энергии, взвешивая все варианты, чтобы сделать получше, а лодырь только и думает как бы вообще не делать. Чрезмерная осторожность еще не лень. Настало время получше разобраться в притче. Многие находят более привлекательным утром остаться поваляться в постели, а дневные заботы скучными. Приходится делать усилие, чтобы вскочить и умыться холодной водой, но потом уже никого не тянет назад под одеяло. Если мы полны решимости побороть лень, то прилагаем к этому усилия. Так и в остальной жизни, если работа не интересна, то приходится делать усилия над собой. Самый трудный первый шаг – почти во всем, даже в том, чтобы написать на бумаге эти правила: однажды вдохновение придет и статья будет готова. Уже начатая работа продвигается быстро, но перед ее началом нужно погрузиться в обдумывание темы. Это напоминает долго не встающего утром. Но есть люди, принимающиеся писать сразу по приходе в голову первой мысли, но скоро устают и бросают дело. Они похожи на ленящегося поджарить пойманную дичь. Возвращаясь к откладыванию принятия решения, мы можем отметить возможность понимать это как форму лени, хотя бы речь шла о желании сделать больше в конечном итоге, чем это требуется. Важнейшие решения принимаются легче всего потому, что они ясно отражают, где плохо, а где хорошо. Трудны решения те, к которым не применимы основные принципы верности. Они и трудны и незначительны по одной и той же причине. Зачем тогда тратить на них время? Для принятия верного решения придется посчитаться со многими “за” и “против”, но человек в принципе не способен найти абсолютно лучший ответ. Поэтому достаточно недолгого, но упорного обдумывания, чтобы судить о возможном решении. Нерешительные, по большей части, откладывают именно это час настойчивой мысли. Всегда остается опасность, что время обдумывания так и не наступит, а решение будет принято самое посредственное. Несомненно, необходимость принятия решения здорово будоражит мозг, работа в нем продолжается и беспокоит постоянно независимо от фона жизни. Возможно, что в этом есть некая тень лени, хотя именно вследствие бесконечного откладывания работы будет произведено гораздо больше, чем в случае прямого решения. Одни делают поспешные выводы, другие слишком запоздалые – лучше решить побыстрее, но и обдумать не вредно, но вот лень способна испортить конечный результат. Чересчур скорый на решения имеет время отдохнуть, пока последствия его поспешности не дадут о себе знать. Колеблющийся терзается сомнениями (с самыми добрыми мыслями) и изводит себя все время ожидания, но результат может быть ничуть не лучше, чем у первого. Если человек способен обнаружить в себе признаки лени, то может попытаться ее победить. Если тяжкого труда обдумывания, так или иначе, не избежать, то лучше приступить немедленно. Взвесьте известные факты и сделайте определенный вывод, тогда не придется жалеть о поспешности или терзаться ожиданием. А поскольку никто не знает, каков мог быть результат в случае иного решения, то и не нужно обвинять себя в неразумности – пусть даже финал всего разочарует. Мудрый взглянул на сад ленивого и увидел сорняки и сломанный забор. Он подумал над увиденным и из этого отрицательного сделал полезный вывод: “Там поспал, там подремал, подложивши руку под голову – так подкрадывается нищета и нужда врывается как солдат”. Тут нет никакого иносказания. Неверный вывод могут сделать лишь те, кто не знает, как ведется огород. Они посчитают человека лодырем, а он, возможно, заболел или уехал на несколько дней. Сад упоминается для иллюстрации, но в быстром росте сорняка мы видим урок: где есть почва там будет и сорняк. Когда ум праздный – его займут мысли ленивого. Дурные мысли похожи на сор, а деловые – на нежные растения; как и первые, если их не вырвать как можно раньше, негодные мысли займут весь мозг и умножат зло. Есть еще одна возможность провести параллель между садом и умом. Как грязь считается уместной в неухоженном месте, так и сорняк приживается там же. Некоторые думают, что самые злостные сорняки нигде не приветствуются, но это происходит от незнания их особенностей. Хорошо известно, что растение в одних условиях, несомненно, полезное, может превратиться в душителя других полезных насаждений при иных обстоятельствах. Так же и мысли, делающие честь одной голове, становятся неуместными под другим париком. Для прилежного лучше содержать мысли в порядке.

9. РЕЧЬ

Слова могут ранить, как меч пронзающий; гонец часто бывает вестником разрушений; необдуманные слова лишают лучшего друга. Сплетни – лакомые кусочки, сладкие на вкус, но в них яд – грех. Жизнь и смерть во власти языка, поэтому мы должны отрясать дурные слова с наших губ, чтобы речь стала кладезем для жизни. Мягкий ответ отводит гнев и смягчает ругающегося. Человек, хранящий молчание, будучи искушаемый говорить, спасает себя от многих бед. Мы должны обсуждать вопрос с обеими заинтересованными сторонами, чтобы не испытать угрызений совести. Слова могут ранить, пронзать до боли и быть греховными, но они же могут стать древом жизни. Как прекрасно к месту сказанное слово! Все сказанное выше есть вольный пересказ мудрости Соломоновой современным языком. Целая проповедь, как ни коротка. Если прислушаемся к этим поучениям, то спасемся от многих напастей. Иногда людям так надоедает болтовня, что они начинают вообще презирать разговор, конечно, это неправильно. “Какой толк в разговорах? Мы хотим действовать, а не говорить”. Верно, бывает время действовать вместо того, чтобы говорить, но что путного будет в делах, не получивших должного наставления? Человеческая мысль не достигнет многого без участия речи. Речь отличает нас от животных с их ограниченным уровнем чувств и понимания, она помогает нам в общении и даже примиряет нас с самими собой. Нам не обязательно изливать сокровенные мысли в речах, но слова играют важную роль в собственном представлении важных личных дум даже без попытки их произнесения. Слова одинаково необходимы как для выражения воли Бога, так и для оповещения нас о новейших научных открытиях и мнениях людей. Желания, мысли и чувства – все живут в мозгу, и все три выражаются словами. Честный человек всегда говорит то, что думает, но он не обязан непременно высказываться. “У глупого что на уме, то на языке”, не задумываясь над возможными последствиями. Плут не открывает своих мыслей, а старается произвести впечатление на других. Справедливый и мудрый выражает словами свои чувства и мысли, но ограничивает свое красноречие, чтобы не сказать слишком много. Он может считать собеседника глупым, но уж конечно вслух этого не скажет. Он может сознавать, что среди слушающих есть плутоватый, но будет обращаться к нему как к честному человеку. У него всего два побуждающих мотива к ведению речи: выразить себя и донести свою мысль до других. Обычно второй мотив много важнее, поэтому самовыражение должно контролироваться, чтобы не мешать истинной цели произносимой речи. Самоконтроль над чувствами так же важен, как и над мыслями. Чувства обыкновенно очень сильны и они сказываются на интонации, как и на самих словах. Гнев, негодование, насмешливость, страх, ненависть, удовольствие, сожаление – все выражается так быстро, что многие еще не успевают оформить никакую словесную реакцию. Пламенные чувства – любовь, поклонение, благодарность – не так навязчивы и при желании могут быть сдержанными. Под воздействием чувств сдерживание красноречия становится труднейшим делом. Можно дисциплинировать себя в деле осторожного использования слов и в выражении крайних чувств. Необузданный гнев часто смешон, поэтому благоразумный человек предпочитает соблюдать хладнокровие. Но и тут чувства себя выдают. Не отпуская ледяной холодности словами можно выразить горчайшие чувства. В самом деле, читая строки: “Его слова ранят, как меч пронзающий”, мы скорее представляем себе хорошо обдуманные холодно-горькие слова упрека, сконцентрировавшие в себе остроту и холод стали. Это слова, выражающие злые чувства, намеренно отточенные вместо того, чтобы быть подавлены. Всегда есть люди, ведущие себя подобным образом: все сойдет, если приодеть в слова. Христианин не должен давать волю чувствам ни на минуту. Горьких чувств не должно быть на уме, а уж если пришли – не стоит их выражать. Зло выражено порождает те же чувства в других. Как всегда легче предупредить болезнь, чем лечить. Постоянно вынашиваемая горечь не проходит в минутном излиянии, как это бывает с благородным гневом; напротив, она может расцвести буйным цветом на почве, постоянно подогреваемой соответствующими мыслями. Более того, мягкий ответ не так эффектен против ледяной холодности, как против открытого гнева. Перед христианином стоит трудная задача, когда в дополнение к необходимости подавлять в себе естественное негодование ему приходится еще думать о том, чтобы завоевать доверие жестко настроенного противника, желающего во что бы то ни стало оскорбить и спровоцировать на оскорбление тщательно подобранными словами. Наша работа покажется легче, если мы будем постоянно задаваться вопросом: с какой целью мы начинаем разговор? Речь может иметь целью наставление или просьбу о наставлении, а также обсуждение текущих жизненных ситуаций, если только это не от любви поговорить вообще. Где кроется в этих речах возможность для выражения накопившихся болезненных чувств? В нормально текущей жизни в основном высказываются нейтральные или положительные идеи. Если кто-то найдет разлад у себя дома, то предпримет самые отчаянные средства, чтобы только избежать усугубления ситуации. Провоцирующие распри слова неуместны в семье, но они особенно нежелательны, если разговор на повышенных тонах уже пошел. Если в сухом углу дома затлел огонек, то ни у кого не достанет ума плеснуть туда бензина. Странно, однако, но человек почти всегда готов довести огонек до размера, который апостол Иаков назвал адским огнем. Семьи рушатся и жизни омрачаются безумием злой невыдержанной речи. Очень точно сказал мудрый царь, что глупому надежды больше чем несдержанному в речах (Прит.29:20). Когда же уместны слова, выражающие горечь сожаления? Конечно, не в просьбе о научении или в самом наставлении. Тут нужно предостеречь от попыток усилить свое впечатление на других включением зажигательных слов. Оппоненты так нелогичны и несообразительны. Противостояние подталкивает к неадекватной речи, особенно если содержательная часть разговора заходит в тупик, и вы все еще чувствуете свою правоту. Большой ошибкой будет, если вы обнаружите намеки на свое раздражение. Если в критике есть чему поучиться, то это нужно принять с благодарностью. Полезное может содержаться в речи оппонента, даже если заключение ее наверно. Нам нужно уловить эту меру точного и наша позиция укрепится благодаря усилиям противника. Если аргументы его больше похожи на софистику, то нужно оставаться как можно спокойнее, дабы мысль оставалась четкой и ясной. Благоразумная и мягкая речь нужна для большей возможности подействовать на разум и логику оппонента. Удивительно, почему так мало людей усваивают урок необходимой сдержанности и рассудительности в речи – они же знают как это бывает, когда они спокойны, а противник выходит из себя. Чрезмерное подчеркивание губит предмет своей страсти. Смешно видеть письмо, в котором почти каждая строка подчеркнута. Холодный и умный сарказм вызывает иное чувство, но если и ему случится открыто торжествовать в беседе, то от его ума мало проку даже ему самому. Факт тот, что большинство судят о ценности аргумента не с той стороны. Они аплодируют по своим ощущениям вместо того, чтобы вглядеться в эффект, произведенный в другом лагере. Это даже приятно слышать шумное выражение чувств при оглашении нашей позиции. Еще приятнее слышать саркастические выпады в адрес точки зрения, поддерживаемой противником. С другой стороны может показаться обидным, если наша позиция представляется слишком беззубо, а другая сторона представляет замечательно выдержанный доклад о чуждом нам мнении. И, тем не менее, если мы хотим убедить людей повернуться от мрака к свету, небольшая наблюдательность подскажет нам, что сарказм и торжественность хуже, чем бесполезны, тогда как проникновенность скорее приведет к крещению, а мягкая аргументация останется в памяти надолго и будет вашей движущей силой и тогда, когда споры уже утихнут. Мягкий ответ сокрушает упрямую твердокаменность. Особое внимание требуется уделить мудрости в вопросах сплетен злословия. Обрывок частной информации изрядно погуляет в “заинтересованных кругах” прежде, чем у людей откроются глаза на его истинное содержание и назначение. Особенно нужно бояться тех моралистов, что сами благоразумно воздерживаются от сплетен, но с удовольствием прислушиваются к чужим. Это может делаться весьма искусно под маской мягкой укоризны. Несколько слов в защиту прогульщика вызовут его доверительность и позволят лучше понять причину его уклонения от собраний. Такой разговор нехорош, даже если подозрения верны, но еще хуже, когда они необоснованны. Факты могут изменить все представление о деле. Рассказывается о мальчике, вызывавшем подозрения у одноклассников тем, что собирал объедки и куда-то относил их. Было решено, что он вовлечен в какую-то обрядовую секту и к тому же тронулся умом. Позже, однако, выяснилось, что его родители голодали в чердачном помещении, и он отдавал им хлебные крошки. Здесь хочется сказать о сестре, критикуемой за экстравагантную одежду. Ее мужу даже сочувствовали по этому поводу. Действительно она одевалась не по средствам. Выяснилось также, что одежду ей присылала одна богатая родственница, не доводившая платья до негодного состояния и не ведавшая ничего о Христадельфианах. Трудолюбивый муж не “заслуживал” ничего похожего на жалость. Факты могут так сложиться, что даже милосерднейший акт христианской помощи может быть представлен, как жестокий и подвергнуться критике. Человек, бросившийся в реку, чтобы спасти другого, может быть вынужден применить силу и даже насилие при борьбе с тонущим. Даже завзятые склочники не станут выпячивать насилие, позабыв о факте спасения, но как раз до этого опускаются иногда записные критики в сложных жизненных ситуациях. О, язык, такой небольшой и такой могучий в делах добра и зла! И жизнь и смерть в его власти. Слово, “к месту сказанное” сравнивают с красивейшим пейзажем, тогда как слово злое уподоблено искре, вызвавшей всепожирающий огонь. Держи язык на привязи, чтобы слово или даже тон его не вызвали болезненного чувства. “Говорящий пусть говорит как пророк Бога”.

10. ПРАВОСУДИЕ

Можно заметить, что в этой книге не делается попытки соблюдать заведенный порядок, иначе правосудие должно бы идти раньше. Оно одна из самых естественных добродетелей, оно насаждалось и признавалось в ранних языческих обществах в античные времена, и во все времена вспыхивали протесты негодования против несправедливости. Стандартов справедливости, тем не менее, было много, и каждое поколение имело возможность найти изъяны в правосудии отцов. Современный христианин имеет более высокие стандарты, чем древние римляне, но есть еще чувства, которые могут выражать лицемерную точку зрения в приложении стандартов к реалиям жизни. Римлянин завоевывал желаемую ему землю, но он не преподносил это как акт высшей справедливости или альтруизма. Между его слугами он мог быть признан праведным, но желая завоевать землю, не принадлежавшую римлянам, для оправдания он считал достаточным одного желания. В современном обществе часто притворяются в альтруизме, выдавая за него изысканное мошенничество. Они захватывают новые земли “для пользы” их бывших хозяев. Они дают возможность чернокожему прославиться в пороках белых. Возобладает ли добро или зло в результате этих мероприятий – ясно, что движущей их силой никогда не было желание помочь побежденным аборигенам. Подобным образом в повседневной жизни люди выносят приговор явлению, а потом подбирают ему правовую основу. Если человек общепризнан врагом общества, то найдется и повод его ненавидеть, хотя они никогда не признаются в ненависти, ибо Христос запретил ненависть. Почти все неправедное и творится в этой атмосфере лицемерия, и тут требуются наибольшие усилия в поиске правды. Все признают справедливость важнейшей добродетелью, и все хотят иметь ее на своей стороне. Человека нельзя облыжно обвинить, его законные владения не могут быть отняты; нельзя пользоваться поддельными гирями при купле-продаже. Нет нужды заострять внимание на простейших вещах в разговоре с христианами. Но есть насущная необходимость указать на скрытые возможности обмана в других областях. Люди, безусловно осуждающие фальшивые гири, считают почти добродетелью непорядочность в нематериальной сфере. Отставной военный описывал свои способы, как настроить людей против врагов – он выпячивал одни их стороны и скрывал другие. Он не краснея рассказывал о проделанных мерзостях и не стыдился их потом.  Сэр Филипп Гиббс в “Реалиях войны” писал, что в одном небольшом сражении Первой Мировой войны англичане потерпели поражение, и немцы не только позволили им передышку, но и помогли вывезти раненых и оказывали им медицинскую помощь – “особенно один героический доктор”, работавший без устали. “Я сообщил об этом куда следует, но мне не позволили опубликовать материал”, писал Гиббс. Он никак не комментировал запрет и правильно сделал, ибо трудно представить, как можно комментировать такое событие и не угодить в тюрьму. Есть что-то особенно низкое в таком постоянном вранье и подавлении слова в попытке усилить ненависть к врагу. Когда культивируется отрицание одного из основополагающих принципов христианства в стране, признанной лидером этой религии, то такое притворное христианство способно вызвать отвращение в тех, кто хочет быть справедливым. Люди бывают несправедливы не только по отношению к внешним врагам и не только во время войны. Такая же нечестность проявляется почти в любом споре. Трудно, конечно, всегда быть справедливым; убеждения и чувства непременно скажутся на выборе мнения. Опыт показывает, что это неизбежно сказывается при выяснении разногласий. Нас не поймут, как бы ясно мы ни излагали, нас обвинят в предвзятости, как бы справедливы мы ни были. Зло неизбежно в борьбе, и это общее правило. Иногда, те не менее, случается вступить в конфликт с человеком, заметно старающимся не отступать от справедливости. Он может не достичь в этом успеха, или мы можем сказать, что он до какой-то степени пал в этом желании, но мы сознаем, по крайней мере, что он старался. Если и мы, в свою очередь будем стараться, то возникнет взаимоуважение и вероятность духовного прогресса. Во время всеобщих парламентских выборов мы получаем негативные уроки в этой связи. Весь спектакль – прямая сатира на повседневную жизнь. Вся первобытная дикость, низость и моральное ничтожество – все как в пародии. Редко наблюдается попытка быть справедливым, зато нет числа обману, клевете, искажению, подавлению и всем формам несправедливости. Как выразился лорд Бэлфор: “Холодная, расчетливая ложь”. Мы, взирая на все это беспристрастно, видим как точно библейское описание грешной плоти, и братьям надо извлекать из этого моральную выгоду в своих неизбежных спорах, – бывает, злодей обращается в праведника, увидев зверства еще большего злодея, чем он сам. Как и всюду, в этом предмете одни крайности порождают другие. Есть “патриоты”, не могущие быть справедливыми к врагу, а есть интернационалисты, не переносящие своего народа. Обычно родители встают на сторону своих детей, но иные способны осуждать и своих. Но, даже не упоминая об этих крайних проявлениях предубежденности и сложных чувств, во многих семьях все еще хватает места, не занятому справедливостью: непомерная суровость и излишняя мягкотелость, сравнимая с жестокостью материнская опека любимого чада – “безумство, порождаемое в сердце ребенка”. Оно культивируется и поощряется так, что приходит время, когда его уже не изгонишь. Отцы, хотя и реже, тоже, бывает, ошибаются. Им хороши видны издержки подобного воспитания, и они должны стоять на страже слабого человеческого сознания: “Как хорошо, что у меня нет дочери, не то я был бы без ума от нее” – так сказал бы мудрец. Наблюдая за проявлениями крайностей, мы можем сформулировать предостережение родителям: вспомните о давних семейных традициях чрезмерной суровости и постарайтесь не впадать в другую крайность. У нас уже есть накопленный опыт следования современным теориям и можем сказать, что обе крайности нехороши. В повседневной жизни всегда присутствует возможность стараться использовать настоящие фунты и аршины. Сами такие случаи забываются, но реакция на них не стирается в памяти и эти-то мелочи и помогают формировать характер. Как часто бизнесмены жалуются, что со временем неправедность становится для них нормой жизни. Одни, более чувствительные натуры, страдают и пытаются что-то изменить, другие пожимают плечами и говорят: “Что бы мы ни делали, во всем можно найти изъяны, так что попусту волноваться?” Так изымается сама возможность исправления. Такой подход не украшает Христовых слуг, заведомо становящихся на путь фальши. “Почему ты никогда не делаешь то-то и то-то?” – спрашивают человека, имея в виду, что он следует общепринятым стандартам, и в их вопросе слышна даже жалость. Но, допустим, должный курс взят и некий эффект получен, что дальше? Опять укоры, на этот раз за ненужную проницательность в деле, от которого ожидают совсем другого результата. Тот, кто справедлив или несправедлив в мелочах, от того надо ждать той же реакции и в большом. Мы и испытываемся в основном, в малом; этим и куются наши характеры, определяя наше поведение в любой ситуации. “Лживый язык ненавидит тех, кого он ругает”, это, наверное, лучшая демонстрация несправедливости как явления во всех Притчах. Некоторые современные авторы с удивлением отмечают крайнюю испорченность сердца человеческого и, похоже, не имеют понятия, что Соломон скорбел о ней еще 3000 лет назад. Принцип справедлив и тогда, когда о лжи, как таковой, нет и речи. Противоречия вздымают чувства, и уже хоть какая-то доля предубеждения имеет место и принцип вступает в силу. И, напротив, при выражении несправедливого словами поднимается соответствующее чувство. С другой стороны, если мы делаем усилия быть ровными с оппонентами, неверно нас представляющих, то нам это не будет стоить нервов. Ненависть более питается от выражения ее вами, чем от чужих излияний ее на вас, а любовь более развивается проявлением ее, чем ее ласкательством к вам. В Прит.21:3 говорится, что проявление справедливости более ценится Богом, чем жертва. В самом деле, пока “соискатель” не сделает усилия над собой предстать праведным, то и жертва не будет принята. Давид в одном из последних слов сказал: “Правитель, будь справедлив в глазах Господа”. Такой справедливый правитель пришел, явив собой совершенную жертву жизнью и смертью. Дети Израиля нуждались в постоянном напоминании этих вечных истин, но всякий раз быстро забывали полученный урок. Пророки неоднократно взывали к их справедливости и протестовали против неправедных действий, эгоизма и отсутствия уважения к правам других. Цари, жрецы, книжники и богословы – все внесли свой вклад в дело распространения несправедливости и неравенства. Часто великое зло творилось под прикрытием соблюдения законности, изобретенной людьми. Главный закон, данный Богом, нарушался в угоду людским рекомендациям. После всех выступлений пророков Христу пришлось вновь разъяснять закон праведности. Его современники больше пеклись о соблюдении Предания и не обращали внимания на более важные материи в законе Божьем: веру, любовь, справедливость. Они горели желанием возложить на людей неподъемные требования Талмуда, но, не имея чувства меры, не могли определить долю духовного в жизни людей. Так и в наши дни. Проявляется излишнее рвение к внешним сторонам обрядовости, приводящим лишь к спорам и несправедливости между братьями. Мы имеем сильное убеждение, что когда Высший Справедливый будет вершить суд, некоторые самодовольные люди будут им укорены за рьяное внедрение своих законов вместо отвергаемых ими справедливости, милосердия, веры и любви к Богу.

11. БЛАГОСЛОВЕНИЕ

В книге Притч есть несколько мест таких значительных, что они требуют отдельного рассмотрения. Они напоминают о других частях Писания, где спорят дух и плоть. В них в нескольких словах сконцентрировались все уроки, данные опытом и научением. Часто слова несут в себе инструкции, которые, будучи оторваны от контекста, легко могут забыться или игнорироваться. Здравые и светлые мысли приходят на ум при чтении этих стихов независимо от утверждений критиков о возможных неточностях перевода или о нашем неверном понимании главного в притче.  Вот пример: “Благословение Господне – оно обогащает, и печали с собою не приносит” (Прит.10:22).  Слова, может быть, не скажут очень много тому, кто еще на пороге жизни – здоровый и энергичный, не обремененный личными переживаниями. Он может подозревать, что мир этот не сладок, но не вполне сознавать это. Он не знает, что человеческая жизнь всегда трагична и может протестовать против такой мысли. Он не всегда увидит связь между благословением и печалью или что Божье благословение непременно тут есть. Он может даже в свою очередь утверждать, что Божье благословение иногда приносит больше зла в жизнь, чем блага, которые человек себе сам создает. Да, Бог обращался через патриархов, но благословение, данное Иакову, стоило ему многих лет изгнания. Его не очень любили в стране изгнания и еще меньше приветствовали по возвращении домой. Его жена умерла, его сыновья были недостойны, а единственный из них добродетельный был отнят у него. Исав же, не имея на себе благословения или права первородства, основал княжеский удел в земле Идумян и ни в чем не нуждался, так он был богат. Его личный успех подтвердил, что право первородства было ему ни к чему, да и благословение не имело цены в мирских успехах. Зачем же тогда говорят о Божьем благословении, дающем богатство и к которому печаль не знает дороги? В известном смысле, конечно, все хорошее благословлено Богом, ибо все от Бога. Но есть особое Его благословение, дающее духовные богатства, свободные от воздействия зла. Каждый, кто понимает смысл благословения и права первородства, данных Иакову, увидит и разницу. Люди, осудившие Иакова за приобретение права первородства у своего проявившего слабость брата, мыслили прямо по современным законам. Патриархам нечего было завещать: ни земель, ни замков. Право первородства, проданное Исавом, ровным счетом ничего не давало ему в материальном плане. Это было священное преимущество служить Богу больше остальных, и Исав поменял его на плошку каши. Как раз этого критики понять не могут. Те из них, кто строже всех осуждает Иакова и его мать за обман, могли бы почувствовать даже некоторую симпатию к ним, если бы планы “мошенников” ограничивались приобретением богатого наследства. Если бы отец семейства в припадке безумия был близок к растрате всего домашнего имущества, то критики имели бы все основания думать, что был резон к обману и, в каком-то смысле, цель оправдывала средства. Они не могут оправдать женщину, получившую с ангелами весть о ее сыне Иакове и боявшейся, что ее муж в слепой ненависти к Исаву готов был преступить веру в Бога. Благословение в отношение двух мужчин и их потомков было предсказано пророками, и оно имело куда больший вес, чем простое увеличение поголовья скота в стадах. Материальное благословение, какое бы желанное оно ни было, всегда имеет грустную сторону. Да, это благо быть человеком, но “человек рожден для печали”. Некоторые говорят, что самое большое благо – это здоровье и сила, но здоровяк, никогда ничем не болевший острее всех почувствует, как убывают силы, когда этому придет время. Печаль охватывает человека, когда его отстраняют от дел, если он еще полон сил, но еще печальнее дожить до того момента, когда никаких сил не останется. На практике мы и имеем для выбора только эти два конца. Великое благо найти спутника-помощника. Притчи говорят об этом не один раз. “Кто найдет жену, тот сделает хорошо, и будет отмечен пред Богом”. Но от благословения веет горечью известного всем опыта: годы прошелестят как книжные страницы, и неизбежно придет минута, когда их останется совсем немного. Великое благо иметь детей, но все родители испытывают и муки душевные, глядя на них, ибо тяжело сознавать, что их ждет такая трудная земная жизнь. Даже самые счастливые судьбы омрачаются печалью, а другие и вовсе не видят ничего хорошего: болезни и смерть, безумие и несчастливая судьба подстерегает даже детей. Если нам захочется представить себе человеческое существо, свободное от этих мук, то нужно будет вообразить его, не имеющего на себе благословения, без друзей и коллег, ведущего животный образ жизни и находящего саму жизнь ненужным испытанием. Он не испытает истинной печали, потому что не будет знать настоящей радости, а смерть не будет ему врагом, потому что жизнь не была другом. Кому-то случалось быть свидетелем заката необыкновенно безоблачной и счастливой жизни. Казалось, все виды благословения были на ней: счастливый брак, глубокая старость без особых болезней и иных потрясений, не омраченные старческой немощью последние дни, – пережившие всех друзей, не потеряв их уважения. И вот ангел смерти спешит, боясь опоздать… Короткая болезнь одного из супругов… и не переживший горя второй идет следом… На таких могилах пишут: “Они любили друг друга при жизни, и смерть их не разлучила…”. И это лучшее, что жизнь может предложить. Куда горестнее пережить боль потери и жить дальше. Печальнее всего в жизни, если смерть становится облегчением. Иногда даже молодым полезно пройти через такое; это смягчает резкость их суждений и очищает нравственно. Нельзя не пожалеть такое хрупкое существо как человек. Как можно бездумно расточать жизнь, если конец так близок? И наконец, как можно оставить без внимания зов Бога, кому все принадлежит? Поэт Худ так выразил трагичность жизни, состоящей из благословений в сопровождении печалей: “Ярчайшие предметы отбрасывают густейшую тень, А счастье, бывает, пугает сердце”. “Волны радости приносят разочарование, Как майский цветок, потерявший очарование” Все сказанное относится к обычным благам жизни, но не так с особым благословением Бога тому, кто услышал Его призыв. Духовные богатства, которые мы можем “заполучить” прямо сейчас, не несут с собой разочарований грусти или страха быть ограбленным. Они не спасут нас от неустроенности жизни, но помогут перенести их. Они не предотвращают трупных процессов, грозящих всем, но вселяют надежду, что когда-нибудь об этом не будут знать… Патриарх Иаков нарисовал картину “коротких и злых дней” в своем дневнике. Он не был создан воином или царем во всем великолепии, а жил простым человеком в палатке, не владея искусствами и не обладая храбростью. Единственной его добродетелью была вера в Бога и безмерное Ему служение. Все земное его только печалило: хорошие родители, с которыми пришлось расстаться; богатства, вызывавшие зависть родственников; жена, сбежавшая с другим; бесстыдная дочь; сыновья-греховодники, да и лучший из них тоже, хотя и невольно, причинивший ему самые большие страдания. Когда мы в следующий раз встречаемся с Иосифом, в расцвете славы и власти, его глаза уже подернуты легкой завесой возрастной усталости – близится час еще одного расставания. Кажется, вместе с концом печалей приходит и финал жизни. И хотя Иакову пришлось претерпеть страданий больше, чем его знаменитому брату, он имел повод удивляться, что благословение все же сказалось положительно на его жизни. Его всегда поддерживало сознание, что божественное провидение его не оставляет в трудную минуту. Даже в час решающего расставания у него оставалась надежда, вполне обоснованная и крепкая. Он один из немногих, указанный по имени непременный житель Царства Божия.