Откормленный теленок Христа образно закалывается Богом каждый раз при нашем покаянии, когда Он снова вспоминает смерть Сына Своего и дарует нам прощение. Когда мы грешим дух Христа страдает за нас точно так же, как Он страдал на кресте и в Гефсимании (Рим 8,26). Именно такими видятся страдания души Христовой Богу, когда Он вновь подставляет Свои плечи под наши грехи (Ис 53,11). Вновь и вновь распинать в себе Христа означает, снова и снова распинать Его насмерть на кресте, тем что верующий не “воскрес” к обновленной жизни без грехов, не понимая полностью того, как Бог, победил грех крестной смертью Господа. Именно такой человек заставляет Христа страдать в душе, со слезами воздыхать так, как будто для Него не было никакой победы на кресте.

Блудный сын признает, что он согрешил “пред тобою” (Лк 15,21), точно так же, как признавал своей грех с Вирсавией Давид (Пс 50,6). Точно так же, как Давид совершенно ясно понимал, что он заслуживает смерти, так же и блудный сын хотел стать в доме отца своего всего лишь наемником. На самом деле Бог не лишил Давида жизни, а блудному сыну отец не дал возможности попросить его причислить его к наемникам (ср. Лк 15,21 со ст 19), а тут же на ноги была одета обувь, дабы между ним и наемниками было явственно видимое отличие (Лк 15,22). Бог принял обратно Свою раскаявшеюся жену, называя ее опять девой так же, как и отец в притче подчеркивает, что “этот сын мой был мертв” (Лк 15,24). Блудный сын был мертв и ожил (Лк 15,32) - точно так же, как при крещении человек воскрешается к обновленной жизни со Христом, постоянно умирая для греха и оживая для праведности Божией (Рим 6,13). Наше покаяние и последующее принятие нас Богом в крещении, должно быть похоже на раскаяние в своих грехах пред Богом в грехах, совершаемых нами в повседневной жизни, что является образом признания их на грядущем суде.

Впрочем, в повседневной рутинной жизни в борьбе с грехами и падениями, иногда очень трудно представить себе, что Бог действительно желает нашего возвращения и готов заклать откормленного теленка. Из двух предыдущих притч о потерянной овце и драхме видно, что Бог по-настоящему ищет нас, тогда как в притче о блудном сыне Он, как видно, не предпринимает ничего особенного. И все же ясная общность с предыдущими притчами являет то, что Всемогущий Бог, подобно настойчивой женщине, которая в поисках утерянной драхмы переворачивает весь дом, так же ищет нашего покаяния. В то время, когда мы тратим дни и часы в полубессознательном духовном состоянии до того момента, когда “придем в себя”, Отец настойчиво и неустанно ищет нас. И это, конечно же, должно подбадривать и укреплять нас, дабы нам не впадать в безумие духовного безразличия и греха, ибо наше безразличие вполне сравнимо с расточением имения в распутной жизни. Мы уже говорили, что притча о блудном сыне основана на Пр 29,3 (“Человек, любящий мудрость, радует отца своего; а кто знается с блудницами, тот расточает имение”), так что мудрость здесь приравнивается имению отца, что полностью соответствует часто встречающейся Библейской мысли о том, что духовные богатства Божии можно найти в Его мудром слове. Таким образом безразличие к Его духовным богатствам, явленным нам в слове Христовом, можно также приравнять расточению Его имения с блудницами.

Эта притча несет в себе настолько сильный эмоциональный заряд, что очень трудно представить себе, что она говорит о нашем ежедневном покаянии. И все же именно такова серьезность греха, что нам необходимо относиться к нему точно так, как о том было рассказано Господом. А для того, чтобы нам было легче понять это, притча о блудном сыне ссылается на ветхозаветную книгу Иова. Признание блудного сына, что он “согрешил против неба и пред тобою”, а также его оживление от духовной смерти (Лк 15,21,32) очень сильно напоминает Иов 33,24-30: “Тогда тело его (прощенного грешника) сделается свежее, нежели в молодости; он возвратится к дням юности своей (ср. с блудным сыном). Будет молиться Богу, и Он - милостив к нему; с радостью взирает на лице его... Он будет... говорить (как блудный сын): грешил я... и не воздано мне; Он освободил душу мою от могилы, и жизнь моя видит свет. Вот, все это делает Бог два-три раза (по другим переводам: “часто”) с человеком”. Нам часто приходится вновь и вновь переживать то, что было пережито блудным сыном. Вновь и вновь ради нас закалывается откормленный теленок и каждый раз мы все больше и лучше понимаем безграничность любви Отчей.

Ну, а веселье за трапезой, на которой подан закланный теленок, естественно, говорит о нашем общении с Богом после примирения с Ним благодаря нашему покаянию. Мы уже отметили, что одним из оснований для этой притчи была 2-я глава книги Осии, где о веселье по поводу возвращения блудного сына, говорится как о радости обручения, что, очевидно, является одним и тем же. Ведь именно такую радость и веселье каждый раз вызывает в нас наше покаяние, которое сравнимо лишь с радостью обручения... Точно так же, как и наши отношения с Христом в Царстве уподобляются вечно длящемуся брачному пиру.

2-5 Старший брат

Точно так же, как Иудеи не захотели понять дух, в котором Христос ел с покаявшимися грешниками, услышавшими Его благовестие (Лк 15,2), так и старший брат не захотел принять участие в веселье. Таким образом он выставлен в притче в образе жестоковыйного Израиля. Все те, кто в новом Израиле похожи на него, ставят себя на одну и ту же доску с законниками фарисеями, которые не смогли распознать духа Христова, когда Он пребывал среди них. Теленок, пение и лики (танцы) напоминают возвращение Моисея с горы в лагерь (Исх 32,17-19), так что из реакции старшего брата можно сделать вывод, что он, придя с поля, услышав пение и лики, вообразил себя на месте Моисея. Он горячо начал протестовать против того, что он считал признаком отступления, хотя на самом деле он протестовал против духа Христова, явленного в обретении потерянной души. В конечном счете, этот урок так никогда и не был усвоен. Разделение за разделением происходят каждый раз, как только происходит принятие за трапезой Господней раскаявшегося того, или иного брата. Уж очень часто немилость и горечь старшего брата прорывается наружу и бушует в негодовании на наших вечерях воспоминания...

Приход старшего брата с поля должно связать с притчей о пришедшем с поля рабе из Лк 17,7-10, который прежде всего должен был приготовить ужин для своего господина, и даже после исполнения всего, что ему было приказано сделать, думать о себе, как о рабе ничего не стоящим. В притче о блудном сыне все происходит с точностью наоборот. Бог, имеющий все права и основания приказать старшему брату приготовить ужин, Сам готовит его. Бог, не приказывает старшему брату приготовить ужин, а приглашает его принять участие в веселье сразу же, как только он пришел с поля. И все же, несмотря на безграничную любовь Божию, старший сын не хочет думать и жить в духе любви Отчей.

Тому, как возможно изменить поведение старшего брата, посвящена притча о неправедном управителе, записанная сразу же в Лк 16. Управитель был обвинен в том, что “расточает имение” своего господина (Лк 16,1) точно так же, как блудный сын расточил имение своего отца (Лк 15,13). Управитель списал (простил) многим долги (грехи), а потому и избежал неминуемого сурового наказания. Суть этой притчи состоит в том, что сознавая себя блудным сыном, понимая, что несмотря на все свои грехи он все же был прощен, а значит и спасен, он больше не осмелится свысока тыкать пальцем в других в доме Отчем. Можно предположить, что старший сын отдалился от общения с Отцом только потому, что не смог чувствовать то же самое и точно так же, как то чувствовал блудный сын. И здесь мы снова видим дело Божие, совершаемое Им даже через наши грехи, ибо благодаря пережитым грехам и прощению блудного сына, он понял, что без долготерпения и любви к другим людям, мы не можем быть полностью прощены Богом. И это-то как раз и было самым трудным для старшего брата.

Наш старший брат...

Размышления о старшем брате приводят нас к главному. Для Христа было очень трудно терпеливо общаться с грешниками хотя бы потому, что Он Сам никогда не грешил, а потому никогда и не испытывал во всей полноте прощения Божия. Очень может быть и так, что говоря в притче о старшем брате, Он тем самым этой притчей предупреждал Самого Себя. Ведь Он был первенцем, а значит Ему принадлежали и все права первородного сына. К тому же только Он мог с чистой совестью сказать Своему Отцу, что “вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего” (Лк 15.29). Ответ отца, “сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое” (Лк 15,31), так же может быть намеком на то, что всё было предано Богом Сыну. То, что старший сын всегда был с отцом в его доме, эхом отзывается в Ин 8,35, где говорится о том, что “раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно”. Похоже, что наш Господь заодно этой притчей наставлял и Самого Себя, чтобы Ему не походить на старшего сына. Что же касается нас, то здесь Господь дает нам пример, которому не стоит следовать, ибо совсем не гоже обвинять и упрекать других в том, в чем мы должны прежде всего обвинять самих себя. Ну, а если наш совершенный Господь и Наставник думал, что и Он способен совершить грехопадение, то что говорить о нас и о нашем отношении к братьям, когда все мы призваны прежде всего наблюдать “каждый за собою, чтобы не быть искушенным”.

Обобщение: Доля нереального в 15-й главе Евангелия от Луки

Все три притчи о потерях, завершающиеся притчей о потерянном сыне, говорят о тех основных законах, которым посвящены все эти наши изучения. Все они построены на существовании в них чего-то нереального, тогда как притча о блудном сыне к тому же еще и требует того, чтобы мы сами додумали то, как она может закончиться. Ну, а для того, чтобы как можно лучше и полнее понять смысл сказанного в притчах Господом, нам необходимо постараться взглянуть на них глазами самых первых слушателей, глазами Палестинских крестьян, что также необходимо для правильного понимания Писаний. Каждый день на нас обрушивается великое множество информации, которая процеживается нами, принимаясь или отсеиваясь в зависимости от наших взглядов и понятий. Слова, понятия и мысли принимаются нами только в том случае, если мы уже готовы принять их. Слово же Божие, в этом смысле, сильно отличается от всего, ибо способно в корне изменить уже существующие наши привычные представления и понятия. Несмотря на то, что слово Божие также состоит из тех же слов, оно - все-таки богодухновенно. Проблема со словами состоит в том, что мы слышим их, воспринимаем и истолковываем их на уже заложенной в нас культурной почве. Взять, хотя бы такое короткое предложение, как “жалею тебя”, которое можно понять двояко: буквально, или в старинном значении этого слова - “люблю тебя”. А потому для того чтобы понять что хотел сказать тот или иной человек, прежде всего необходимо знать культурную подоплеку, вкладываемую человеком в свои слова. То же самое касается и учения Господа, которое прежде всего предназначалось для слушателей первого столетия.

Благодарный сын

Для тех Палестинских крестьян почитание и уважение своего отца было быть нечто само собой разумеющимся. Даже если человек не слушался своего отца, он должен был оказывать ему уважение. Грубость по отношению к своему отцу или же неповиновение ему на людях было худшим из всего, что только мог сделать человек, навлекая на себя стыд и позор. Господь использовал это в притче о двух сыновьях, записанной в Мф 21,28-32, в которой Он утверждал, что лучшим сыном считается тот, который сначала грубо отказывается делать то, что велит делать ему его отец, а потом раскаивается и все же исполняет его волю. Тем самым Господь говорил, что этот сын намного лучше того, который вежливо соглашается с отцом, и все же ничего не делает по его воле. Возможно об этой притче стоит поосновательнее подумать и сегодня, когда вежливость и “сладость речи” приобретает гораздо большее значение, чем то, что вы делаете. Само собой то, что и как мы говорим, имеет свое значение, однако не менее важны и наши дела, ибо никто не станет уважать человека, у которого слова расходятся с делом. Но вернемся к притче, главным в которой было то, что оба сына были мало почтительны со своим отцом, который, несмотря на это, все же горячо любил и был готов пожертвовать для них всем, что имел. Притча рассказывается так, что мы сопереживаем и сочувствуем этому старику да так, что наши сердца невольно обращаются к нашему Отцу Небесному и мы начинаем думать уже о том, какие обиды наносим Ему мы своим непочтительным к Нему отношением, и к нам невольно приходит мысль о том, что этими двумя парнями являемся мы сами.

Более юный сын был более груб и требователен в том, что касалось немедленного получения им его части имения. По сути он хотел, чтобы его отец уже был мертв. По сути он и вел себя так, как будто его отец уж умер. После второй мировой войны в Европе возникла философия и теология “мертвого бога”. Можно с отвращением не принимать ее, затыкая уши от резких и неприемлемых нашими чувствами слов и фраз, однако не стоит забывать, что этот младший сын все-таки, в конце концов, возвращается к отцу, в его дом и в его общение. Ведь именно таким, как ни крути, и является наше отношение с нашим любящим и необыкновенным Отцом. Из ветхозаветных примеров Авраама (Быт 25,5-8) и Иакова (Быт 48-49) известно, что раздел наследия осуществлялся самим отцом незадолго до его смерти. Чтобы раздел имения начинался по желанию сына было делом неслыханным и отвратительным. Несмотря на то, что сыновья и обладали некоторыми правами на то, что давалось им их отцом при жизни, эти права не давали ему возможность вступать в “полное владение” своим наследием(1). Получается так, что этот отвратительный сын является образом всех нас, нас которым отец оказывает необычайную милость. Он соглашается на то, что, как ему хорошо известно, совсем не служит для духовного блага его сына. Из Вт 21,17 видно, что младшему сыну принадлежала одна третья часть имения, которую он “обналичил” за несколько дней, “собрав все”. А это значит, что за “немногие дни” он быстро продал все причитавшиеся ему поля, чему отец не только не мешал, но и должен был помогать, подписывая и скрепляя своей печатью договора. В аграрных странах покупка и продажа земли является делом очень важным, а потому и занимает много времени, если же земля продается быстро, это говорит о том, что она продается по сильно заниженной, смехотворной цене. На ветер пускался тяжкий труд отца и сама жизнь всего его дома. И отец ничего не предпринимал на этот счет! Это было более чем странно! Слушавших эту притчу непосредственно из уст Господних, должно быть переполняло чувство возмущения и негодования. Однако такова на самом деле возмутительная милость Божия, ибо именно так Он отвечает на наши настойчивые молитвы, отвечает на них, как любящий отец, который дает своим детям просимое ими, даже несмотря на то, что знает, что это не принесет нам пользы... что зачастую и происходит. Отец выглядит почти глупцом из-за своей ненормальной любви к желающему его смерти гадкому сыну, у которого в голове была всего лишь одна мысль: “отдай мне поскорее деньги, и только видели меня”. При этом его совсем не интересовала причиняемая им боль ни своему отцу, ни всем своим близким. Притча позволяет нам прочувствовать как эгоизм этого сына, так и душевную боль, неизмеримую милость, любовь и доброту отца, из-за которых у нас не раз перехватывало дыхание.

Примечательно, что сын не просил часть своего наследства, а спросил следующую ему часть имения, ибо получение наследства влекло за собой целый ряд ответственности, главной из которых было продолжение “дела” своего отца, продолжение рода и установившегося уклада жизни. Этот же сын не хотел ничего этого. А потому отец имел полное право сказать ему, что он получит свою часть имения только тогда, когда будет готов отвечать за него. Сын же хотел получить все сразу и сейчас, да так, чтобы больше не иметь ничего общего ни с отцом, ни со всем его домом (родом). Разрыв человека со своими корнями, отделение его от родовых устоев, от наследия и родной земли было в Палестине тех времен делом почти неслыханным и невозможным. Но именно этого-то как раз и хотел молодой человек. И что уж совсем невероятно - отец разрешил ему сделать это! А такая доля нереального говорит о том, какую необыкновенную свободу воли предоставляет нам Отец наш Небесный, какой подлинной свободой обладаем мы, а также о том, что Он при этом чувствуем, когда мы пользуемся ей по своему скудоумию. Предоставление нам свободы воли - страшная вещь, ибо причиняет очень много боли и страданий любящему нас Богу, и потому-то пользоваться ею нужно очень и очень внимательно и осторожно. Уильям Темпл (William Temple) как-то заметил, что Бог предоставляет нам такую невиданную свободу, которая даже позволяет нам отказываться от Его любви. Было бы не мудро, глядя на младшего сына, думать, что кто-кто, а я совсем не похож на этого малого, ибо вся притча как раз говорит об обратном. Эта притча рассказана о всех нас, ибо все мы подобны либо младшему, блудному сыну, либо старшему, праведному в своих глазах его брату, готовому отказаться от общения со своим отцом. Само собой, что Иисус, являвший Собой людям Самого Бога, не походил ни на кого из сельских патриархов. Фрейд очень правильно подметил, что большинство людей представляют себе Бога, приписывая Ему качества своего родного отца. Однако для настоящих верующих Господь Иисус являл представления об Отце Небесном совершенно отличное от того, что они могли бы ожидать.

Отчаянность нашего положения

Нам не нравится представлять себя в образе этого неблагодарного младшего сына, ибо нам неприятна сама мысль о том, что частенько мы занимаемся тем, что пасем свиней. Любому человеку, хотя бы раз в жизни посетившему Средний Восток, должна быть знакома назойливость, неотступно преследующих вас повсюду нищих. Но обратите внимание на то, как к ним относятся местные жители. Они не кричат и не гонят их. Они просто просят их сделать что-нибудь такое, что ниже, даже их не столь уж высокого достоинства. И они со стыдом отступают прочь. У меня был знакомый брат, работавший учителем. Из-за своих Христианских взглядов его хотели уволить. Однако просто так сказать: “Вы уволены. Освободите место!” - было невозможно, а потому его просто-напросто перевели работать в какую-то глухую деревню, после чего ему ничего не оставалось делать, как написать заявление по своему собственному желанию. Молодой человек “пристал” к одному из богатых жителей страны точно так же, как “пристает” нищий к прохожим, от которого не знаешь как отделаться. Хозяин свиней послал его пасти свиней, полагая что этот, когда-то гордый и считавший себя намного выше его, язычника, еврей, откажется от такого унижения. Однако, этот молодой человек находился в таком отчаянном положении, что ему пришлось позабыть о всякого рода, национальной и личной, гордыни и принять предложение. Да он и ощущал себя как свинья, ибо хотел есть то же самое, что ели и они. А это образ того, какое отчаяние мы должны всякий раз испытывать после совершения греха, если по-настоящему хотим вернуться к своему Отцу. Эта притча как никогда становится актуальной во времена, когда совершение греха большей частью возможно на словах, чем на деле. Само собой, что на пути к покаянию этого сына стояла гордость, а потому прежде чем раскаяться сначала нужно было преодолеть ее. Так же возвратиться к отцу этому молодому человеку мешал стыд - страх пройти через публичное обвинение в растрате и распутстве, страх перед улюлюканьем и свистом грязных и оборванных мальчишек, которыми полна любая деревня. И тут нам стоит остановиться и подумать о своем отношении ко всем этим препятствиям, которые стоят у многих на пути к Отцу.

Однако молодой человек, когда решил вернуться к отцу, еще не вполне усвоил преподанный ему урок, ибо, по возвращении домой, он решил просить отца принять его не рабом, а “в число наемников” (Лк 15,19). Можно предположить, что он хотел отработать все, что им было растрачено. Он намеревался сказать отцу, что он “согрешил против неба и пред тобою” (Лк 15,18), а эти слова были почти слово в слово когда-то сказаны неискренне кающимся фараоном (Исх 10,16)! Он до сих пор не мог понять, что он был отцу все-таки сыном, а не наемником, а право называться и быть “сыном” нельзя заслужить в этом мире никакой, какой бы трудной и тяжкой она ни была, работой. Только благодаря удивительному милосердию отца, он был принят с грязной улицы в его дом. Только благодаря ни с чем несравненной благодати отца он мог понять насколько по-настоящему возможно покаяние и усыновление.